Разговор с судьбой.

Не апрельская погодка-
снег за окнами кружит.
Юбилейная сиротка
где-то в тумбочке лежит
и печаль святая гложет
у порога Славных Дней-
мать с отцом, меня моложе,
снова-в памяти моей.
По щеке слеза-росинка
покатилась на сирень,
где с горошками косынка
и фуражка набекрень.
Тру её рукой шершавой,
в горле ком стоит с утра,
спит отец мой под Варшавой,
мать-на склоне у Днепра.
Говорили, пела звонко
у кроватки надо мной-
Залетела похоронка
в сердце пулей разрывной…
Детский дом. Река. Рябина.
Вспоминаю их, любя,
но порой, судьба-судьбина,
был обижен на тебя
за «Подарки», что достались
нам, сиротам, от войны.
Помнишь, как они взрывались
у истока тишины?
До сих пор жалеть неволишь,
хоть моей в том нет вины,
что родился я, всего лишь,
за три года до войны.
Что ночами ноют ноги
от других путей-дорог,
что врагу в его берлоге
отомстить за всё не смог!
Что не я брусчаткой в мае
шёл, медалями звеня,
что медаль не боевая-
трудовая у меня.