Дождалась

Ты ждала этот поезд с какой-то неистовой силой,
Ускоряя шаги, то и дело сверяя минуты.
А часы равнодушные словно на месте застыли,
Поспешить не хотели, слегка издеваясь как будто.

Вот и нужный вагон. Паренек, так похожий на сына,
Чуть хромая, сошел. Жадно воздух глотнул. Огляделся.
«Мама...»; выдохнул хрипло, с каким-то гортанным надрывом.
Подбежать не смогла. Застучало-запрыгало сердце.

Поплыло все вокруг. Подкосились неслушные ноги.
«Жив я, жив! Успокойся, я рядом, родная, ну что ты...»
Растерялись слова. Им друг другу сказать нужно много.
Как ушел воевать — так и связь потерялась на годы.

Он не мог написать. Был приказ: умереть, чтобы выжить.
Агентурный разведчик. Фамилия, имя — чужие.
Приближали Победу, хотя бы на чуточку ближе,
Захлебнулись чтоб тишью дожди автоматные, злые.

О ранениях, пытках в Гестапо – не скажется даже.
Он придумает сказку, щадя материнские нервы.
И она о молитвах ночных ничего не расскажет
И о той похоронке, что летом пришла, в сорок первом…

И, обнявшись, по лестнице — вверх, к миру, солнцу и свету,
К щебетанию птиц, возрождению стареньких улиц.
Мать и сын будут помнить – не смогут иначе – об этом
И молить об одном: чтоб война никогда не вернулась.