В душе,как в горнице я наведу порядок

Так уж в жизни суждено, что расстояния,
Буд-то пропасти раскинулись меж нами.
И вот нам надо пройти все испытания,
С разочарованиями, мечтами, слезами.

И та зима, чт в наших чувствах поселилась,
Грозит для нас стать зоной вечной мерзлоты.
А сила двух сердец, вдруг во едино слилась,
Сжигая за собою барьеры и мосты.

А весна как время Воскресения,
От забвения долгих, зимних снов.
Слышу я в лазури жаворонка пение,
Средь полей безбрежных и лесов.

Как нам быть, чтоб сохранились чувства,
В круговерти повседневной суеты и слов.
Правда жизни, это не искусство,
Жить лишь жить, а сердце на засов.

И вот стою в степи, а на до мною,
Плывут за горизонт, куда-то облака.
Я воздух свежий пью, а солнце золотое,
Согреет плечи мне, как тёплая рука.

В душей своей, как в горнице, я наведу порядок,
Всё грязное, никчёмное оставлю в прошлом дне.
Чтоб жить гоня сомнения, без страха и оглядок,
Чтоб жить, как поле проскакать на вороном коне.

А где найти мне времени, чтоб взять его в рассрочку,
Дела недовершённые попробую решить.
И вместо многоточия, поставлю одну точку,
И попросить прощения, и самому простить.

От льда освободилась, речушка мелководная,
Как узник из темницы, взглянув на белый свет.
Вот так душа моя от панциря греховного,
Хотела быть свободной уж много, много лет.

И со своими думами, скорбями и печалями,
Ведомые незримою, невидимой рукой.
Идём сыны заблудшие, грехами как медалями,
Согнувшись в три погибели с поникшею душой.

А колокольный звон малиновый, разбудит все окрестности,
Сияют в пламене горя златые купола.
И песнь летящих журавлей, как гимн безызвестности,
Любви, перед которой бессильны силы зла.

Какие мы ничтожные, с взаимными упрёками,
А жизнь, она как колесо, по склону лет бежит.
И вместо покаяния становимся жестокими,
Итог закономерен и он не удивит.

И потому отбросив все сомнения,
Иду весне навстречу опять всё начинаю с чистого листа.
Закон Любви сильнее силы притяжения,
Во всём всегда живёт Любовь и мыслей чистота.