О Музе; Пегасе…Их похождениях, И не только…

О Музе; Пегасе…Их похождениях,
И не только…

Однажды Муза, закручинясь;
На поэтический бомонд,
Решила, так:

— «Если причина,
Всех неудач и прочих бед –
Лежит во мне… То я, безвинна.
Ведь я, талантлива. Красива…
Одна я, кстати, на весь свет», –

Тут, Её мысли оборвал
На пол пути – крылатый конь;
Из глаз; ноздрей – валил огонь:

— «О, Муза! Верь, мне. Я страдал.
Я шесть ночей подряд – не спал…

Всё не могу никак понять:
Зачем, бездарные поэты;
Пишут, бездарные стихи?»

— «Так вот и я сейчас, об этом –
Сижу и думаю»…

— « И что?»

— «Да, ничего. Писать сонеты –
Могут не все. А вот куплеты –
К дешёвым песням, — каждый, кто

Превозносится к вершине,
Имя которой, есть: Парнас.
И до того, мне стало стыдно.
Да что там, стыдно?! Нет. Обидно,
Что все ссылаются на нас.

Хотя, бездушные плебеи,
Не могут и двух слов, связать…
А всё, туда же…Я, не смею –
Даже подумать, о затее,
Что можно хоть о чём, писать…
А эти горе — музыканты,
И прочий безталанный сброд –
Себя относят к тем талантам;
К той поэтической среде,
Корни которой, – от вагантов…
Эзоп – был более, талантлив,
Чем весь сей пишущий народ.

— « О, Муза! Детище, Олимпа!
Ты даже в гневе – перламутр!..
Давай, садись ко мне на спину;
Я предлагаю, просто: сгинуть –
У Диониса»…

— «Конь! Ты мудр!», — Забравшись на спину Пегаса,
Она пришпорила, его.
И обогнув хребет Парнаса,
Он закричал:

— «О! Как я, счастлив!
Как я свободен, от всего!», — И перейдя от мелкой рыси –
В галопом, скачущий аллюр;
Он и не ждал, такой вот, прыти.
И пожелай тут Муза выйти,
Пришлось бы дать не один круг,

Чтобы хотя б, притормозить.
Но Муза так вцепилась в гриву;
И Ей хотелось: жить. Любить…
Ещё, хотелось очень, пить.
Скорей, вина. А может, пива…
Не пролетело б это мимо,
О чём хотелось бы, спросить.

Спросить хотелось и у Солнца;
И у цветка. И у реки…
Не ждать Ей, света у оконца,
Когда жизнь спустится до донца…
А этикетам, вопреки –

Спросить, хотя бы вот, у ветра:

— «Когда тебя не понимают,
Как можно с этим – дальше, жить?
Когда идеи остывают –
Намного чаще, чем всплывают?..
Когда не хочется бывает,
Всё, что родится, – воплотить:
Кому то в голову… Родная!

Довольно! Всё! Пожалуй, хватит!», — Тут же сказала себе, быстро, — - «Сегодня, — отдых. Да. И, кстати!
Конь заявил: у Диониса», — Сказала с полным вожделеньем, — - «А значит к лешим, всю работу;
И расслабляемся по полной…
Не то, брюзжать ты стала, что то.
Аж до отрыжки. До зевоты…
Меняем значит, настроенье.
Сегодня день – выходит, вольный».

Пегас летел над облаками;
Их, — вовсе даже, не касаясь.
А облака, как будто сами
Стремились с их пути – растаять.
Не то копытом, как об камень…
Конь же подумал, восхищаясь:

«А всё – не так то уж, и плохо.
И жизнь наладится. Ей, БОГУ!
А уж сложить её, по крохам –
Действительно, не так всё плохо…
И нету места для тревоги», — Как тут, ход мыслей оборвал,
Кого зовут: Единорогом.
Пегас, тот на дыбы аж, встал;
И как то жалобно заржал,
Косясь то вбок; то на дорогу…

А на спине Единорога;
Сидела… Кто б подумал… Лира.
Глядела тоже, на дорогу;
Склоняясь к мысли, понемногу:

— «Всё! К Дионису. Да, к сатирам!», — Ей тоже страшно надоело,
Играть, себе самой, во вред.
И Душу, Ей, — одно, согрело:

«Всё! Закрываем, клуб. И смело –
К шутам!.. На ужин! На обед!,-

Ей тоже стал не мил, весь свет;
И захотелось, беспредела…

Весь этот творческий «тандем» — Нёсся вперёд, во весь опор.

— «Как хорошо, что нет проблем!», — Кричала Муза, — - «Скучных тем!», — И подхвативший ветер с гор,

Её слова – раскинул, эхом.
Так стало просто и легко,
Что залилась, весёлым смехом.
А впереди – ждала та веха,
Которой ждёшь уже, давно.
* * *
Летели так, довольно долго.
Перевалив через Парнас,
Они увидели дорогу,
Ведущую к хмельному богу.
Богу веселья. Умных фраз.
И все подумали:

«Сейчас,
Нам здесь расслабиться, помогут».

И взору Творчества, открывшись,
Явился чуднейший пейзаж:
В долине, солнышком умывшись;
Рос виноград, лозой искрившись.
Склон был за ним. Стоял, как страж,
И завершал весь антураж.

За виноградною лозою –
Рос лес, в котором веселясь;
Носились шумною толпою:
Сатиры; нимфы. Чуть поодаль –
Широко озеро, как бязь.

А в этом озере – русалки,
Друг дружку трогали за грудь.
Они вели себя, как самки;
Прогнувшись, чуть не наизнанку.
И с чудной грацией в осанке –
Самцов, желали. Просто, жуть…
Плевать хотели на всю суть,
И пели песни, спозаранку.

Сатиры с нимфами на пару,
Пили вино, и рвали плоть:
Кабан убитый — был не старым.
Только с костра. Да с пылу. С жару…
Такой, представьте, натюрморт.
Плюс ко всему: орехи; торт;
Да пели песни под гитару,
Сопровождая всё литаврой…
И так уже, который год.

В общем, «гуляли» там, по–полной;
Имея всех, и всё подряд.
Картину эту всю, дополнил:
Огромный кот. Плут и разбойник.
Себя вёл, гордо и достойно;
И нескончаемо был рад,

Повсюду, — пролетавшим птицам.
Ловил и жрал, вместе с пером.
А вот попалась голубица;
С хвостом, похожим на жар-птицу…
Даже в агонии, забиться
Ведь не успела с тем котом.
А кот урчал. Махал хвостом;
Успев поесть, и насладиться.

Сам же хозяин, винной страсти –
Сидел на облаке, смеясь.
Был полон, сил. Желаний; власти.
Умел уйти от всех напастей;
Умел с любым – наладить, связь.

И он конечно же увидел,
Как вся четвёрка собралась –
В его владения. Впустил, их;
Затем, подумал:

«Что ж… Отныне,
Имею и я, — над вами, власть!..
Споткнувшись, можно не упасть;
Но без вина – кровь в жилах, стынет».

А вслух, сказал:

— « Вы, расслабляйтесь.
И пусть ничто, вам, не претит.
Да. Ничему не удивляйтесь.
Сколько хотите, оставайтесь…
Был бы здоровым… аппетит», — Закончив речь свою; лукаво,
Он покосился на гостей.
Те, бросив взор свой, на русалок;
На нимф с сатирами, сказали:

— «Не надо, пламенных речей!
Искусство ныне, отдыхает,
Гостеприимный бог вина», — Сказала Муза, не смущаясь.

— «Налей все кубки, нам! До края!
Гуляем мы, теперь! Сполна»!», — И было много там, чего,
О чём хотелось бы узнать…
Вот потому, скорей всего;
Об этом лучше, умолчать.
* * *
Затем, в обратный путь, решились,
Решив, что ехать надо срочно.
Когда же дома, очутились;
Хотели было, ставить точку –

В своём общении с людьми…
Боги сказали:
-«Бросьте, жребий;
И шансы, будут, таковы:
Коли орёл – то знак Судьбы;
И остаются все, на Небе.

Но, если решка – исчезают.
Уходят с Неба. Навсегда»…

И надо – же… Всяко, бывает:
Монета, — кверху, подлетает,
И… На ребро… Вот это, да!

Пегас тут вдруг, затанцевал;
И долго ржал, мотая гривой…
Чуть отдышался, и сказал:

— «Такого, я не ожидал…
Не предсказуемый финал…
И даже бы сказал: красивый».
* * *
С тех пор, и ходят к нам с надеждой:
Найти талант, среди людей.
Пусть попадаются невежды,
Но Они верят в нас. Как прежде,
А потому, полны идей.
* * *
Великой Музы, рифмоплёты!
Если покинула Она;
И обуял вас, страх животный;
То знайте: довели до рвоты,
Её Величество, сполна!
Налейте водки и вина,
Да отвлекитесь от работы.

А лучше, бросьте. Навсегда.
Писать, — не ваша бишь, стихия.
Свобода мысли, как вода:
Чиста должна быть, и ясна.
У вас же, просто: аритмия…