Русские (IV)
Владимир Пущин Возрастные ограничения 16+
Часть IV
Во злобе и крови напрасной,
Забывши совесть, стыд и честь,
Кипит по всей Руси несчастной
Междуусобных браней месть.
Господь сынам своим заблудшим
Сказал, что можно, что нельзя,
Велел им чище быть и лучше,
Что ж вы, удельные князья,
На зверствах выковав крамолу,
Свершив тщеславно ектению,
Родные города и села
Мечу предали и огню.
Ужель главой перекрещенной
Не ведали тогда вожди,
Что по Руси незащищенной
Косые мечутся дожди,
Что из степного беспредела,
Мечом суровым божьих кар,
Идут на Русь осатанело
Лихие полчища татар.
Уже познали в Калкской битве,
Заслоном пред Чингизом встав,
Мстислав с дружиною убитой
Их вероломный лютый нрав.
Татарин с Богом чаши не пил,
Ему за саблю, да не трусь.
Все обращая в смерть и пепел,
Он не щадил святую Русь.
И города ее, и храмы,
И дух, что русских возвышал,
Он безрассудно и упрямо
В великой злобе разрушал.
Напрасно, полные отваги,
Князья дрались за свой удел,
Нанизаны их были стяги
На острия татарских стрел.
Но гостя всякого по чести
Привыкли русские встречать,
Всем миром выходили, вместе,
Чтоб пир неслыханный начать.
Перекрестившись, предлагали
Вина кровавого испить,
Но только чаш не успевали
На рать великую налить.
По чести же и провожали
Врагов, уменьшенных в рядах,
Все вместе мертвыми лежали
В сожженных тихих городах.
Пришло оно лихое время,
За свой раздор платить сполна,
Взрастила дьявольское семя
Междоусобная война.
Народ, стенал и с воплем к Богу
Взывал по выжженной Руси:
— Всевышний, укажи дорогу!
От злых пришельцев упаси!
Но позабывших честь и братство,
Чинивших смуту и розор,
Обрек Господь на срам и рабство,
На злое иго и позор.
Страх был повсюдный, все постились,
Навзрыд кричала птица Див,
В грехах покаявшись, молились
Тому, который справедлив.
Все добродетели молчали –
Татарину не прекословь,
И цепи рабства заглушали
Святую к Родине любовь.
Но были доблести примеры,
На фоне рабства тех времен,
Ведь благодатным светом Веры
Был каждый русский озарен.
Тогда из мрака униженья,
Во след побоищу на льду,
Свет Раковорского сраженья
Блеснул, как звездочка, в аду.
Ведь как бы дух наш ни губили,
Под игом мы из года в год.
Отечество в сердцах хранили,
Как Православия оплот.
И вот, срывая все оковы,
Своею сильною рукой,
Привел на поле Куликово
Полки великий князь Донской.
Где угнетенья страх ломая,
Молитву Господу пропев,
Народ обрушил на Мамая
И боль, и ненависть, и гнев.
И отразился в глазках узких
Великим страхом тот удар,
Преодолела слава русских
Хулу поганую татар.
Уже веселье их пропало,
Уже их трубы не поют,
Их столько под мечами пало,
Что реки кровью их текут.
А из поверженного стана,
Почуя смертную беду,
Метнулся вон Мамай поганый
В свою злосчастную орду.
В день Богородицы рожденья,
Сменяя ликованьем грусть,
Взошла звезда освобожденья,
Была помилована Русь.
Во злобе и крови напрасной,
Забывши совесть, стыд и честь,
Кипит по всей Руси несчастной
Междуусобных браней месть.
Господь сынам своим заблудшим
Сказал, что можно, что нельзя,
Велел им чище быть и лучше,
Что ж вы, удельные князья,
На зверствах выковав крамолу,
Свершив тщеславно ектению,
Родные города и села
Мечу предали и огню.
Ужель главой перекрещенной
Не ведали тогда вожди,
Что по Руси незащищенной
Косые мечутся дожди,
Что из степного беспредела,
Мечом суровым божьих кар,
Идут на Русь осатанело
Лихие полчища татар.
Уже познали в Калкской битве,
Заслоном пред Чингизом встав,
Мстислав с дружиною убитой
Их вероломный лютый нрав.
Татарин с Богом чаши не пил,
Ему за саблю, да не трусь.
Все обращая в смерть и пепел,
Он не щадил святую Русь.
И города ее, и храмы,
И дух, что русских возвышал,
Он безрассудно и упрямо
В великой злобе разрушал.
Напрасно, полные отваги,
Князья дрались за свой удел,
Нанизаны их были стяги
На острия татарских стрел.
Но гостя всякого по чести
Привыкли русские встречать,
Всем миром выходили, вместе,
Чтоб пир неслыханный начать.
Перекрестившись, предлагали
Вина кровавого испить,
Но только чаш не успевали
На рать великую налить.
По чести же и провожали
Врагов, уменьшенных в рядах,
Все вместе мертвыми лежали
В сожженных тихих городах.
Пришло оно лихое время,
За свой раздор платить сполна,
Взрастила дьявольское семя
Междоусобная война.
Народ, стенал и с воплем к Богу
Взывал по выжженной Руси:
— Всевышний, укажи дорогу!
От злых пришельцев упаси!
Но позабывших честь и братство,
Чинивших смуту и розор,
Обрек Господь на срам и рабство,
На злое иго и позор.
Страх был повсюдный, все постились,
Навзрыд кричала птица Див,
В грехах покаявшись, молились
Тому, который справедлив.
Все добродетели молчали –
Татарину не прекословь,
И цепи рабства заглушали
Святую к Родине любовь.
Но были доблести примеры,
На фоне рабства тех времен,
Ведь благодатным светом Веры
Был каждый русский озарен.
Тогда из мрака униженья,
Во след побоищу на льду,
Свет Раковорского сраженья
Блеснул, как звездочка, в аду.
Ведь как бы дух наш ни губили,
Под игом мы из года в год.
Отечество в сердцах хранили,
Как Православия оплот.
И вот, срывая все оковы,
Своею сильною рукой,
Привел на поле Куликово
Полки великий князь Донской.
Где угнетенья страх ломая,
Молитву Господу пропев,
Народ обрушил на Мамая
И боль, и ненависть, и гнев.
И отразился в глазках узких
Великим страхом тот удар,
Преодолела слава русских
Хулу поганую татар.
Уже веселье их пропало,
Уже их трубы не поют,
Их столько под мечами пало,
Что реки кровью их текут.
А из поверженного стана,
Почуя смертную беду,
Метнулся вон Мамай поганый
В свою злосчастную орду.
В день Богородицы рожденья,
Сменяя ликованьем грусть,
Взошла звезда освобожденья,
Была помилована Русь.
Рецензии и комментарии