***

Ей хотелось для него стать всем.
Заменить собой весь мир. И больше даже.
Добровольно сдавшись в сладкий плен,
Утолять давно терзающую жажду.

Быть рубашкой, той, что без преград
Целый день касаться может тела.
Сигаретой, чашкой, всем подряд…
Только так, чтоб не осточертела.

Ей хотелось хлебом стать насущным,
Ручейком в пустыне обожжённой.
Согревать улыбкой его душу,
Целовать, когда приходит раздражённый.

Как же здорово печали все стирать,
Словно ластиком, одним лишь только взглядом.
И тихонько за руку держать:
Счастье женское ведь в том, что милый рядом.

Есть хотелось для него быть всем.
Альфой и омегой. Концом и началом.
Только вот подстроено так кем…
Что сама лишь им дышать вдруг стала?