Над укосьем оврага и глиною...

Над укосьем оврага и глиною
снова осень на желтом платке
узелочки кровавой рябины
теребит и сминает в руке.

Нынче в полночь о сонные долы
у калитки скрипучей моей
снидет дух неземной и веселый,
словно свет от надмирных полей.

Путь небесный прошит желтой ниткою
в одеяле лоскутном небес,
и луной как скрипучею зыбкою
убаюкало ветры и лес.

В этот час покаянный и тихий
Матерь Божья неспящих людей
убаюкать прискорбный, и дикий
мир сошла по стезям деревень.

Но никто над заглохшим оврагом
не встречал эту звездную высь.
Где-то глухо завыла собака
на безбожную, серую жизнь.