Демон

Пар изо рта — мой единственный друг,
Он меня провожает через ливневый стук.
И мороз бьёт по коже, а в глазах пустота — Это знак, что мой Демон сжирает певца…

Подавился бы Демон сей плотью моей,
И блевать он хотел от потока кровей.
Не подать ему блюда со старым вином,
А питается лишь он поэта нутром.

И сжирает сей дьявол все мысли мои,
Да под ухом снуёт, говоря: " Не вопи!
Ты живи! Мне по нраву смотреть на тебя
И сжирать, что ты любишь, говорю не тая.

Подарю тебе ангела и в момент заберу.
Чуть не лопнув от смеха, с табурета спаду
И сожру всю любовь, что ты к ней испытал,
А в ответ я оставлю лишь мерзкий оскал!

Ты счастливым не будешь и в сказку не верь,
Всех любимых погубишь, ну закрой эту дверь!
Мне Творец подсказал тебя в страхе держать
И по грамму счастливую жизнь выдавать!

Мы с тобою навеки, будем ты лишь, да я
И до гроба, конечно, не пущу я тебя,
И всю душу твою буду жадно сжирать,
Твоё сердце с «любовью» на куски буду рвать!"

— Ты поверь, мне неважно, что будет со мной.
И давно я уж знаю, что один на покой
Я уйду не узнав, как счастливым мне быть,
Как любимым себя, свою душу дарить…

Демон во мне всё неймется, снуёт.
Душе моей буйной остыть не даёт.
Он погубит её, расчленит по частям,
А в пустотах души Он поселится сам.

Разрастается Демон, плодится во мне
И себя я теряю во всей этой тьме.
Забыл я кем был, да не вижу кем стал,
В зеркалах я смотрю на звериный оскал.

В улыбке зловещей я вижу его-
Гниль, что сожрала моё всё тепло.
И сотнями масок сей Демон пестрит,
Да сотнями возгласов он завопит

Как любит сжирать что подвластно добру
И как в сраном поэте прожечь ту дыру,
В кою Он унесёт, что любимо было,
Что когда-то мне жизнь, моё кредо дало…

Пощады не знает эта гадкая мразь,
Что как клещ в мою душу пиявкой впилась.
И не вырвать его, не убить топором:
Спрятался он за поэта нутром.

Сидит всё и жрёт, моё сердце хвалит:
«Очень вкусно оно и любовью пестрит,
Но поверь ненадолго, и её я сожру,
А орган сей красный во тьме истреблю!»

С каждым укусом чернеет оно.
И в поэте укус тот меняет нутро…
Раз цапнул… два. Всё кусает, не спит.
Поэт ещё пишет, от боли кричит…

Демон когти пустил, не пускает певца!
Новой силы укус истребляет юнца…
Поэт под столом уж от боли лежит,
На бумагу свою он от боли вопит…

Вдруг в конвульсиях стол задевает… и звон!
Но во тьме не поймешь откуда был он…
По руке потекла струйкой тёплой вода…
Ни вина, ни питья то была не струя.

То кровавых чернил плыл ровный поток.
Протекал он по ранам, искусанным в срок…
Тут поднялся поэт, посмотрел в зеркала:
То ли руки в чернилах, то ли кожа черна?

Глаза те устали, али кровью полны?
И из раны текут крови чёрной струи.
Ногти не стрижены, али когти торчат?
И зубы, острее Кизляра, стучат…

Ужаснулся поэт – кулаком в зеркала,
По когтям полилась чёрной крови струя…
Полетели осколки, на пути всё рубя.
Тут поэт обомлел, тихо-тихо скуля…
Он осколки собрал, поглядел и притих,
Там уже не поэт, там был Демон средь них…