В чужой стране.

А нищему вольно в простудной
заре петь звенящий металл:
всю жизнь мне дух безприютный
о теплом уюте шептал.

Иду вдоль тайги перелесиц
уже без мечты, без друзей,
и разве лишь розовый месяц
юдоль освящает скорбей.

Россия когда-то, я снова
в последнюю утра звезду
к чугунным цепям и оковам
к могиле твоей снизойду.

Кругом оглянись: государство
чужое, паучье давно
обмана, издевки, коварства
в тумане холодном видно.

Уж нет ни Афин, Никосии,
Салоник зыбей золотых.
Хожу на могилу России
с букетом цветков полевых.

Какие-то тени меж сосен
бормочат в сей дикой стране.
Язык их гугнив и несносен,
и чужд, непонятен он мне!

А быт их безбожен и страшен,
уж лучше бродить средь могил!
Их церкви похожи на наши,
но дух их давно опочил.

И молятся — как бы токуют
собором средь гладных пустынь,
О деньгах поют «Аллилуйя»,
а слышится только «аминь».