Двадцать лет спустя

Сидит за стойкой бара
Красавчик, рубашка в полосочку
Вспоминаю слова из детства
— Эй, парень, дай папиросочку!
Толкает пачку по стойке
— Жалко что ль? На. Лови.
Только ты Алёнка много-то не кури.
Ишь какая стала. Выросла. Бог ты мой.
А я вот утром обратно. В Питер. Пора домой.
— А сколько лет то минуло?
— Чуть более двадцати…
— Ты тоже подрос немного.
Вот свиделись на пути.
— Ты как ни будь к нам в гости…
Дочку бери и мужа…
— А мы так и не были в Питере.
А хочется и даже нужно…
— Небыли в Питере?! Надо же!
Столько лет с моим братом дружишь…
Значит пора. Обязательно!
К нам в дом приглашаю на ужин.
Брат вам там все покажет…
А если что, обращайся.
Мы заняты, но не откажем.
— Ишь ты, как всё возвращается…
— С женой своей познакомлю…
Жаль завтра уже уезжаю…
— Я Паш на всём экономлю.
Но выберемся, обещаю.
Лихо махнули по рюмочке
Два брата и поэт-пигалица
— Да, нам обязательно
Надо будет как-то еще свидеться.
— Как нибудь Паша, как нибудь…
— А как нибудь это когда?
— Как наскребем на билеты
Вот в белые ночки, тогда…
— Ребят, приезжайте к нам летом
Эх, вот ведь летят года…
— Ладно, пора прощаться…
— Дай Бог, что бы не навсегда…
— А вот Иван наш часто мотается
То в Питер то обратно сюда…
— Вот и взял бы тебя с собою…
— Да когда же Паша?! Когда?!
И снова махнули по рюмочке
Пожали друг другу руки
— Алена, знай, путешествия
Лучшее средство от скуки.
А у Пашки утром вокзал и поезд.
Привычная дробь колес.
Кручу в пальцах тонкий Winston
Давно уже нет папирос.
Детство. Растаяли годы…
В горле колючий ком.
Сквозь слезы размыта видимость.
А Питер? Питер снова потом…
Годы, как этот поезд
Не видела, не остановить…
Но были! А как же иначе…
Они не могли не быть!
Я плачу. А что в том толку?
Жизнь утекает из всех…
Лет двадцать пройдет и…
Бог ты мой!
И тут разобрал меня смех…