Полу-жизнь

Ей давно уже плохо, она умирает, —
Она думает, жизнь не должна быть такая.
Ей неведомы мысли других,
Её голос как эхо тих.
Ей дарили всегда лишь завядшие розы,
На щеках её вечно застывшие слёзы,
А закрытая дверь на замок, —
Молчаливо взведённый курок.
Она помнит забытые детские сказки,
И пылятся в столе пересохшие краски,
А в безоблачный солнечный день
Под ресницами кроется тень.
Если кто к ней заходит, не хочет остаться,
Ей когда-то давно запретили смеяться.
И врачи навсегда ушли,
Потому что её не нашли.
Вдруг она человек, а возможно и призрак.
Может, будет жить век, или час её близок. –
Ответа не знает она,
Хотя, в зеркале и не видна.
Ей не скажет никто, почему ей нет света,
Почему она в вечную дымку одета,
И никто не откроет дверь,
Даже в бурю застигнутый зверь.
На столе её вечно открытая книга,
Довести она может до нервного сдвига.
Пополняется ночью она, —
А в чернильнице рядом нет дна.
Этот почерк прямой, но немного небрежный,
В этой книге герой очень милый, но грешный.
И встречается много помет,
Что его в этом мире нет.
Кто ту книгу читал, тот не может очнуться,
Кто когда-то здесь спал, не сможет проснуться.
Ходят слухи, что по вечерам
Души их появляются там.
И не знает она, что когда-то пропала,
И не нужно ей спать, ведь она не устала.
Ей так хочется выйти гулять,
Только что-то мешает встать.

Ей давно уже плохо, она умирает, —
Она думает, жизнь не должна быть такая.
Только кто ей теперь объяснит…
Что она уже год не один, как в гробу вечно спит.

05.10.08