***

Я в игрушки играл не детские,
Когда было мне десять лет,
Собирал я патроны немецкие
И закладывал их в пистолет.

Пистолет подобрал я на поле,
За селом, где закончился бой,
И для важной жестокой роли
Захватил я его с собой.

Эта роль называлась «каратель»,
Для неё надо много свинца,
Знал я, где схоронился предатель,
Что убил моего отца.

Я шагал по разбитой улице,
Безрассудно жесток и смел,
Я уже научился хмуриться,
Как в несчастьях отец умел.

Не вселенский закон всепрощения
И не Новый Христов завет,
Нёс я в сердце огонь отмщения
И в кармане чужой пистолет.

Лёг предатель на пол за стульями,
И завыл словно зверь пред концом,
Бил его я немецкими пулями
С искажённым недетским лицом…

Не сотрётся в моём поколении
Память этих жестоких лет.
Я уже не живу в том селении,
И уже много раз прадед.

Я играю в игрушки детские,
Но к какому-то судному дню
Пистолет и патроны немецкие
Я в закрытой коробке храню.