Колька (Эпизод августа 1941 года)
Владимир Пущин Возрастные ограничения 16+
Я из Орла, он из Улан-Удэ,
Но по судьбе в один попали строй,
Мы вместе с ним – расчёт ПТРД;
Он, Колька – первый номер, я – второй.
Наш батальон четвёртый день на марше,
И где конечный пункт не говорят,
Мой первый номер чуть меня постарше,
Толи якут, толи тунгус, толи бурят.
Закрыть прорыв мы посланы приказом,
И чтобы выполнить задание своё,
Мы тащили на себе с боезапасом
Это наше с Колькой грозное ружьё.
Мы несём его вдвоём попеременно –
Немного вместе, а всё больше я,
Тщедушный Колька, но стрелок отменный,
Он комара убьёт из нашего ружья.
И на меня не сердится нисколько,
Когда его я шуточкой огрел:
— Послушай, друг, какой ты на хрен Колька,
Ты на себя хоть раз бы посмотрел.
Ну что ты впереди идёшь как барин,
Возьми в сторонку, в рожу не пыли,
Ты лицом и телом как татарин,
Которые на Русь когда-то шли…
Он улыбнётся мне в ответ не напрягаясь,
Одновременно глядя вдаль и вширь,
И скажет, что я хорошо ругаюсь,
А телом – словно русский богатырь.
Комбат наш, капитан, мужик не грубый,
Два месяца уже повоевал,
Едва разжав запёкшиеся губы,
Скомандовал: «На пять минут привал!»
Лежим мы с Колькой молодые, не калеки,
Вокруг война, да вражеский прорыв,
Он мирно спит, не закрывая веки,
А может бодрствует, веки призакрыв.
— Лицо у тебя, Колька, что-то голо,
Три волосёнки лишь приют нашли,
И похож ты, братец, на монгола,
Которые на Русь когда-то шли.
Он улыбнулся мне в ответ, ничуть не силясь,
И молвил тихо: «Забайкалье – чудный край,
Мой дед казак был, значит я россиец»
— Ну коль россиец, фляжку открывай.
Когда дотопали, мы были чёрта злее,
На спинах наших – мокрое тряпьё.
Мы с Колькой вырыли окопчик покруглее,
И зарядили наше славное ружьё.
С крестами танки страшны только трусу,
Но нам для драки и у слабых хватит сил,
Я помолился втихаря Иисусу,
И о чём-то Колька Будду попросил.
Стволы у танков грозно накренились,
И из них пальнуло рыжевьё,
В один кулак тогда соединились
Мой первый номер Колька и ружьё.
Для их наводчика мы главная приманка,
И командир его теребит – попади,
Но у нас с Колькой три подбитых танка,
И по медали «За отвагу» на груди.
Не заводи с прицеливанием шашни,
И раньше их наводчика успей,
И врезал Колька им патрон под башню,
И запылал четвёртый наш трофей.
Нам удача улыбалась стойко,
Казалось, танки шли со всех сторон,
И по-русски матерился Колька,
Когда последний я вложил патрон.
Потом был взрыв, он поменял местами
Небо и землю, нам не выдав мест,
Он в нас попал, их жадный танк с крестами,
Решил на нас троих поставить крест.
От человечества отломленная долька,
Мой первый номер на земле прилёг,
Я умолял его: «Не надо, слышишь, Колька,
Ты мне ответь, ты не молчи, Колёк…»
Что было после, мне ночами снится,
С живым и с мёртвым разрывая связь,
Я бил ружьём по ненавистным лицам,
В креста и в Бога страшно матерясь…
Мы с Колькой вместе не нарушили присягу,
И Родина нам выдала тогда:
Мне на грудь – вторая «За отвагу»,
Ему посмертно – «Красная Звезда».
Но по судьбе в один попали строй,
Мы вместе с ним – расчёт ПТРД;
Он, Колька – первый номер, я – второй.
Наш батальон четвёртый день на марше,
И где конечный пункт не говорят,
Мой первый номер чуть меня постарше,
Толи якут, толи тунгус, толи бурят.
Закрыть прорыв мы посланы приказом,
И чтобы выполнить задание своё,
Мы тащили на себе с боезапасом
Это наше с Колькой грозное ружьё.
Мы несём его вдвоём попеременно –
Немного вместе, а всё больше я,
Тщедушный Колька, но стрелок отменный,
Он комара убьёт из нашего ружья.
И на меня не сердится нисколько,
Когда его я шуточкой огрел:
— Послушай, друг, какой ты на хрен Колька,
Ты на себя хоть раз бы посмотрел.
Ну что ты впереди идёшь как барин,
Возьми в сторонку, в рожу не пыли,
Ты лицом и телом как татарин,
Которые на Русь когда-то шли…
Он улыбнётся мне в ответ не напрягаясь,
Одновременно глядя вдаль и вширь,
И скажет, что я хорошо ругаюсь,
А телом – словно русский богатырь.
Комбат наш, капитан, мужик не грубый,
Два месяца уже повоевал,
Едва разжав запёкшиеся губы,
Скомандовал: «На пять минут привал!»
Лежим мы с Колькой молодые, не калеки,
Вокруг война, да вражеский прорыв,
Он мирно спит, не закрывая веки,
А может бодрствует, веки призакрыв.
— Лицо у тебя, Колька, что-то голо,
Три волосёнки лишь приют нашли,
И похож ты, братец, на монгола,
Которые на Русь когда-то шли.
Он улыбнулся мне в ответ, ничуть не силясь,
И молвил тихо: «Забайкалье – чудный край,
Мой дед казак был, значит я россиец»
— Ну коль россиец, фляжку открывай.
Когда дотопали, мы были чёрта злее,
На спинах наших – мокрое тряпьё.
Мы с Колькой вырыли окопчик покруглее,
И зарядили наше славное ружьё.
С крестами танки страшны только трусу,
Но нам для драки и у слабых хватит сил,
Я помолился втихаря Иисусу,
И о чём-то Колька Будду попросил.
Стволы у танков грозно накренились,
И из них пальнуло рыжевьё,
В один кулак тогда соединились
Мой первый номер Колька и ружьё.
Для их наводчика мы главная приманка,
И командир его теребит – попади,
Но у нас с Колькой три подбитых танка,
И по медали «За отвагу» на груди.
Не заводи с прицеливанием шашни,
И раньше их наводчика успей,
И врезал Колька им патрон под башню,
И запылал четвёртый наш трофей.
Нам удача улыбалась стойко,
Казалось, танки шли со всех сторон,
И по-русски матерился Колька,
Когда последний я вложил патрон.
Потом был взрыв, он поменял местами
Небо и землю, нам не выдав мест,
Он в нас попал, их жадный танк с крестами,
Решил на нас троих поставить крест.
От человечества отломленная долька,
Мой первый номер на земле прилёг,
Я умолял его: «Не надо, слышишь, Колька,
Ты мне ответь, ты не молчи, Колёк…»
Что было после, мне ночами снится,
С живым и с мёртвым разрывая связь,
Я бил ружьём по ненавистным лицам,
В креста и в Бога страшно матерясь…
Мы с Колькой вместе не нарушили присягу,
И Родина нам выдала тогда:
Мне на грудь – вторая «За отвагу»,
Ему посмертно – «Красная Звезда».
Рецензии и комментарии