Не пой, птица, вечерами...

Не пой, птица, вечерами за окном.
Бросай все беды, жалость — на потом.
Я думаю, что наши перья так похожи,
Твои — изумрудные, мои — цвета кожи.
Позови меня взлететь на ветку дуба,
Чтоб пели мы как в кабаке два друга.
Но рука не для полётов создана — мала.
Как яростен удар твоего крыла!
Что ударил в грудь и сбил на землю.
Сделавший тебя суровый гремлин
Давно почил в старинной мастерской.
Его я умертвил своей тяжелою рукой.

Чьи глаза там в темноте мерцают?
Всегда во тьме кошмарный дух витает
И мерзко так хохочет, подлый идол!
Он туманит разум чёрной силой.
А птенцы твои щебечут на рассвете,
Лети, тащи для них червей ты.
Тебе петь некогда сейчас, ты вся в заботах,
А я перерисую твою песнь на ноты,
Чтоб оркестр иль богатая певичка
Смогли себе примерить костюм птичий.
Коль я не смог то сделать по твоей вине,
Так дай другим, раз не далась ты мне!
Снова вижу на карнизе твою тушку,
Ну, мать-природа, ты сшутила шутку!
Но не могу без содроганья слушать твою песнь,
Окно открыл — А вместо птицы — плесень.

Весь мир я исходил, давно купил я клетку.
Чтоб птица эта стала мне соседкой.
Но каждый раз, когда тянулся к её перьям,
Так больно падал я на землю.
Так дано ли эту птицу мне любить?
Чтоб меня могла крылом своим долбить?
И оглушенный я упал в сухую рожь,
И по рукам себя хлестал, вопил «не трожь...»
А если птица бы тебе предназначалась,
То сама к твоему окну бы приземлялась.