Пусти!

Пеплом нравственного отклика покрыта отрешенная извечная весна,
Пронизана духовной обескровленностью слабая и мелкая страна.
Ты ничего не сделал для того, чтоб люди повсеместно были счастливы.
Мой социум убил ненужного искуственно-родного пасынка.

И в воздухе витает едкий неустойчивый вопрос о том, как быть.
Могилу нежности и неба стоит рыть, аль может сразу бить?
Зачем-то плачет мать над телом обезумевшей мечты,
Ведь никогда не видела она столь тонкой и столь нужной красоты.

И будет похороненно тепло и вместе с ним надежда,
Никто не будет знать о том, что было в этих томных муках между.
В реальях вечности пропало место для наивной и безудержной любви,
Возникли подозрения о том, что «мы» не «вы».

Найти убийцу! Распять на перевернутом кресте социопата дерзкого!
И скажет так любой, но поиски все будут бестолку.
Разочарования и горести полны её глаза,
Ведь всё в хрусталиках являет перед ней обитель зла.

Всё то к чему так сладострастно стремления являл мой человек,
К чему писал морально-нравственный сверхценный марафет,
Однажды ленно разорвал и сжег в огня плеядах,
И только дымка от того рассыпалась в бетонных мириадах.
________________________________________________

Комедия сверкает смертью. Оплоты декаданса
Всё громче затмевают плетью солнц протуберанцы.
Одумайтесь и уложите спать раздутый и скупой консьюмеризм,
Распáхни душу, пусти из сердца тяжкий тоталитаризм!

Пусти!