Антагонисты
M1DN1GHT_SUN Возрастные ограничения 16+
В каждой сказке есть свои антагонисты.
Они не по рожденью обездолены и злы…
Они по целям и уму идеалисты,
Но стали заключёнными больной судьбы.
Они сияют не так ярко,
Но поменяли жизни тысячам из нас.
Их меткие слова — обманка,
Манипуляции, холодный резонанс.
Однако для себя они протагонисты — Спасители, творцы идей.
И в одиночестве своём не пессимисты,
А величайшие умы среди людей.
В истории, где есть свои антагонисты,
Они — те жертвы обстоятельств, загнаны в альянс.
И дружба крепче, чем любовь, поверьте,
Быть может, так им будет легче — Изгоям ведь не дан последний шанс…
Но что же им дано? Им дан побег,
Тернистый путь, сквозь боль и мглу,
Где каждый дорогой их сердцу человек,
Отверг, забыв в глухом пустом углу.
И в вихре жёстких обязательств,
Всегда мы выбираем сложный путь,
Прекрасно зная, что без разбирательств,
Отобранное временем нам будет не вернуть…
И, не вернув, мы пишем новые скрижали —
Романы-сказки, правило-закон.
Мы верим в то, что отрицали,
И отрицаем то, что тлело испокон.
В легенде, отрицающей ангедонию,
Они — борцы с депрессией и пустотой,
Они хотят любить в меланхолию,
И в гипоманию — чувствовать покой,
И если чудо вдруг произойдёт:
Они найдут таблетку — панацею.
Какой же бред, как вы доверчивы порой!
Это не сказка, и не эпопея.
Проблема в том, что книги лгут.
Они дают слова, диагнозы, сюжеты.
Но обесценивают силы, боль и труд,
Заковывая вас в шаблонные манжеты.
Болезнь не зло, и не противоядье,
Она — лишь факт, набор из букв.
Она — ярлык во временном отряде.
Она — сосед, обидчик, друг…
В истории, где все — антагонисты, —
Реальность распадается, иллюзии растут.
И даже жизнелюбы-оптимисты,
Разочарованно, отчаянно умрут.
Они не по рожденью обездолены и злы…
Они по целям и уму идеалисты,
Но стали заключёнными больной судьбы.
Они сияют не так ярко,
Но поменяли жизни тысячам из нас.
Их меткие слова — обманка,
Манипуляции, холодный резонанс.
Однако для себя они протагонисты — Спасители, творцы идей.
И в одиночестве своём не пессимисты,
А величайшие умы среди людей.
В истории, где есть свои антагонисты,
Они — те жертвы обстоятельств, загнаны в альянс.
И дружба крепче, чем любовь, поверьте,
Быть может, так им будет легче — Изгоям ведь не дан последний шанс…
Но что же им дано? Им дан побег,
Тернистый путь, сквозь боль и мглу,
Где каждый дорогой их сердцу человек,
Отверг, забыв в глухом пустом углу.
И в вихре жёстких обязательств,
Всегда мы выбираем сложный путь,
Прекрасно зная, что без разбирательств,
Отобранное временем нам будет не вернуть…
И, не вернув, мы пишем новые скрижали —
Романы-сказки, правило-закон.
Мы верим в то, что отрицали,
И отрицаем то, что тлело испокон.
В легенде, отрицающей ангедонию,
Они — борцы с депрессией и пустотой,
Они хотят любить в меланхолию,
И в гипоманию — чувствовать покой,
И если чудо вдруг произойдёт:
Они найдут таблетку — панацею.
Какой же бред, как вы доверчивы порой!
Это не сказка, и не эпопея.
Проблема в том, что книги лгут.
Они дают слова, диагнозы, сюжеты.
Но обесценивают силы, боль и труд,
Заковывая вас в шаблонные манжеты.
Болезнь не зло, и не противоядье,
Она — лишь факт, набор из букв.
Она — ярлык во временном отряде.
Она — сосед, обидчик, друг…
В истории, где все — антагонисты, —
Реальность распадается, иллюзии растут.
И даже жизнелюбы-оптимисты,
Разочарованно, отчаянно умрут.
Я поймала себя на мысли: сколько раз я сама навешивала ярлыки на людей, даже не пытаясь понять, что творится в их сердце? Каждый из нас — герой своей истории, даже если в чужой мы выступаем антагонистом.
Особенно задели строки о болезни как просто “наборе букв” — мы так часто прячемся за диагнозами и терминами, забывая о живой боли за ними. Это как встретить человека с татуировками и судить его, не выяснив, какие истории скрываются за каждым рисунком на коже.
В конце концов, все мы — просто люди со своими шрамами, ошибками и надеждами. И может, прежде чем осудить кого-то, стоит хотя бы на минуту представить мир его глазами?