Почти инструкция

Нас выдают поштучно, в упаковке,
с короткой биркой «Сделано с душой».
И чертят путь от койки до винтовки,
от колыбели к яме выгребной.
И говорят: «Вот глобус — он твой мячик,
вот небо — твой бездонный синий плед».
А мелким шрифтом сзади: «Мир невзрачен,
но во вселенской лавке лучше нет».

И ты бежишь, стуча по жизни-клавишам,
пытаясь подобрать простой мотив.
Но вместо вальса — марш гусиный, правящий,
где каждый шаг — чужой речитатив.
Ты строишь дом из сахара и ваты,
любовь — из взглядов, пойманных в сети.
А после — счёт. И ангелы-солдаты
приходят счёт за Свет произвести.

Тебе твердят, что мир — большая стройка,
что человек — венец, творец и царь.
Судьба в ответ протягивает койку
и пыльный медицинский календарь.
И ты лежишь, глядишь в узоры трещин,
и понимаешь в этой тишине,
что был всего лишь горсткой мыслей вещих,
забытых Богом на вселенском дне.

Тебе дарили звёзды, как монеты,
и океан, и белый пароход.
Но оказалось, все твои билеты —
лишь на короткий рейс в один заход.
И вот финал. Ты — выцветшая фреска,
покрытый пылью древний гобелен.
А жизнь — всего лишь ряд фотонарезки,
чтоб выбрать снимок для могильных стен.

И ты молчишь. Ведь все слова — подделка,
а все дороги — замкнутый овал.
Твоя судьба — подраненная белка,
как сценка в чей-то мыльный сериал.
И режиссёр, устав глазеть на сцену,
зевнёт и скажет: «Баста, выключай».
И не напишут в титрах про измену.
Чай подадут. Обычный чёрный чай.