Как ворон поймал орла

Средь гор могущественных и великих,
Жил был орёл- сын тех степей,
Летал в порывах ветра диких,
И суть хранил своих полей;

Был честен и отважен он,
Ни смерти не пугался, ни войны;
Со стародрейвнейших времён,
Носил отцов своих мечты:

Парить над чистою землей,
Без страха, без сомнений едких,
Над справедливою ордой,
И на надеждах крепких.

Но в том краю жил ворон злой,
Был не с рождения таков,
А испытав несправедливый зной,
Решил нажить себе врагов.

И выбрал он орла в добычу,
Невыносима для него свобода,
Сказал: «Его я громкий крик затычу,
На три невыносимых года».

Рванулся ввысь он за орлом,
Ведь у того полёт высокий,
И крик орла — как ясный гром,
От боли за своих — жестокий.

Перекричать не смог то ворон,
Карканье его лишь блеклый стон,
Что завистью и злостью полон,
Будто сказать он хочет «я филон!»

Достал он всё же до орла,
Свои расправив злые крылья,
Ни ум, ни совести силка
Не приложили те усилия…

Когти ворона вцепились в него,
И раздался яростный плач,
Там внизу проснулись отчего
Все орлы и каждый спящий грач.

Они все молча наблюдали,
В них страх вселился за себя,
В свои все гнёзда убежали,
И помолились за орла.

Над облаками тот орёл,
На когти беспощадные не вёлся,
Его свободный голос взвёл
Чтоб до последнего боролся.

Но ворон отступать не стал,
Он всё сильней и яростней клевал,
И лишь пронзительный орла вокал,
Безудержно ему мешал.

Вдруг понял ворон, что не в силах,
С орлом тягаться в высоте,
Вмиг кровь застыла в его жилах,
И у орла он оказался на хвосте.

Но тот остановиться не пытался,
Он ввысь к горам свободным направлялся,
И ворон высоты той не познав,
Вниз разрушительно сорвался.

Орёл же долетев до гор,
С тех величавых крикнул громко,
Как громок был того позор,
Что был с землёю сомкнут…

Затмить свободы свет орлу,
И страхом заклевать к молчанию,
Не в силах ворону, ни королю,
Ни к гор суровому изгнанию!