Про лицемерие
Возрастные ограничения 16+
Я видел заснеженных улиц не мало,
Песчаных дорог и пустых автострад.
Я помню, как солнце мою кожу сжигало,
И дым от костров, уходящий в закат.
А возле костров тех люди стояли,
О чем-то просили древних богов.
Но боги людей не понимали,
Как мудрецы не поймут дураков.
Но кто-то сказал бы, что вера – основа!
Вера в сознание, вера в себя,
Вера в любимых, в кого-то другого.
Кто-то сказал бы, но точно не я.
Я ехал на встречу алым закатам
И уезжал от румяной зори.
И крутится жизнь моя коловратом,
Словно спидометр мерит пути.
«Спасаем планету!» — где-то кричали,
А после все стали горько страдать.
Усердно грустили, так же рыдали,
И позабыли кого же спасать.
И не жалея ни грамма бензина,
Я тронулся дальше, давил темноту.
Резали фары ее от машины,
Которая мчала меня в пустоту.
Холодные капли и осени слякоть
Мне намекали на скорый финал.
Но чувства померкли, мне не хочется плакать,
И смеха порывы я не испытал.
Где-то молились, где-то просили,
Где-то бредовые речи слышны.
Где-то не вспомнили, где-то забыли
И слушали звуки глухой тишины.
А в темном подъезде жутком и старом
Где тысячи грязных топчутся ног,
Стоит лицемерие в платье опрятном
И злобно возводит пальцем курок…
Песчаных дорог и пустых автострад.
Я помню, как солнце мою кожу сжигало,
И дым от костров, уходящий в закат.
А возле костров тех люди стояли,
О чем-то просили древних богов.
Но боги людей не понимали,
Как мудрецы не поймут дураков.
Но кто-то сказал бы, что вера – основа!
Вера в сознание, вера в себя,
Вера в любимых, в кого-то другого.
Кто-то сказал бы, но точно не я.
Я ехал на встречу алым закатам
И уезжал от румяной зори.
И крутится жизнь моя коловратом,
Словно спидометр мерит пути.
«Спасаем планету!» — где-то кричали,
А после все стали горько страдать.
Усердно грустили, так же рыдали,
И позабыли кого же спасать.
И не жалея ни грамма бензина,
Я тронулся дальше, давил темноту.
Резали фары ее от машины,
Которая мчала меня в пустоту.
Холодные капли и осени слякоть
Мне намекали на скорый финал.
Но чувства померкли, мне не хочется плакать,
И смеха порывы я не испытал.
Где-то молились, где-то просили,
Где-то бредовые речи слышны.
Где-то не вспомнили, где-то забыли
И слушали звуки глухой тишины.
А в темном подъезде жутком и старом
Где тысячи грязных топчутся ног,
Стоит лицемерие в платье опрятном
И злобно возводит пальцем курок…
Рецензии и комментарии