Все, что названо любовью

Пахнет копотью, сгнившей ковылем, спёкшейся кровью.
Догорит в истлевающем кратере прямо в груди,
То, что названо было людьми слишком броско — любовью,
Самым ярким и трепетным чувством отмершей души.
С неестественной бледной изогнутой шеей,
Грязно-серым мутнеющим взглядом, подобным стеклу,
В этот мир опорочено смотрит людское творение,
Обречённое выть от бессилия и лжи на луну.
Рвёт оно на себе тонкий слой бледной мраморной хрупкой кожи,
Кровь глотает и давится комом из слов и обманчивых фраз.
Из открытых зияющий ран и своих переломов,
Ярко видится бывший когда-то прекрасным «каркас».
Искалечено, вскрыто от самых ключиц до кишечника,
Кровь сочиться из гнили остаточных рваных ран,
Что ж прекрасного здесь привнесло для него человечество,
Если всё, что оно создало — убивает обман?