Молчунья

Губа разбита, бровь рассечена,
Ни слова, выть лишь в себя обречена.
Не в первый раз избитая руками боевитыми,
Любовницей прикрытыми, прощением умытыми,
По органам разлитыми, по слабости забытыми.
Срастётся, заживёт, покаяться придёт.
Усядется поближе, уляжется пониже.
Колени поцелует, тряпичность облюбует,
Не сбавит аппетиты, жиреет гадским видом.
Расправится надёжно серпом неосторожным
С любой её попыткой избавиться от пытки
Терпеть его гражданским, сносить кулак тиранский,
Готовить ему ложе, рабою быть ничтожной,
Любовь изображая, влюблённость вспоминая
Встреч первых и конфетных периодом букетным…
Он крепко держит вожжи, скотиной ты дороже…
И выбежали слёзы на лакомые розы…

Снотворное в стакане… побег в сыром тумане…

Записка на столе: «Бегу к своей родне.
Надумаешь явиться — посмотришь в эти лица.
За ними буду я — отныне не твоя.
Народ они горячий — за все мои болячки.
Живи, и чёрт с тобой. Addio, дорогой.»