Царю Михаилу

Озон с вершины занебесной
века не ведавший свобод,
зажатый обручем железным,
вдохнул нечаянно народ…
Хватило каждому по вдоху — то новый царь переполоху,
на божьей сидя высоте,
наделал, счастья захотев.

Но из ярма не вынет выи
за нас ни царь и ни герой — людей подобья чуть живые
крушат друг друга под горой.

Камней и трещин опасаясь,
вверх не торопится никто,
но, ближних яростно кусая,
вовсю царя клянут за то,
что одиноки на вершине
людей взошедших голоса,
что беззаботности лишили,
что бед всё шире полоса.

А царь сидит, не понимая
угрюмый шум, молящий мык
и судьбы, походя, ломает
привыкших к палке горемык.