Аустерлицкое небо

Помнишь, Серёжа, тот бал во дворце?
Свечи, и бархат, и скрипки,
На молодом и небритом лице
Лёгкий оттенок улыбки.
Ты Александром помилован был,
Кончилось время опалы!
Я уж не помню, чем ты заслужил
Немилосердие Павла.
Мы веселились разгульно тогда,
В тот замечательный вечер.
Кушали, пили безмерно вина,
Слушали умные речи.
Всё нам казалось тогда нипочем,
Всё и легко и возможно.
Жили не жизнью, а сказочным сном,
Взор молодой, затуманенный в нём
Жизни не ведал дорожной.
Всё это кончилось будто бы враз.
Мы и понять не успели,
Как променяли на холод и грязь
Тёплые наши постели.
В маленьком месте, на прусской земле
Трёх императоров встреча.
Было не ясно ни мне, ни тебе
Чем тот окончился вечер.
Я и подумать тогда не умел.
Нынешний ум тогда мне бы…
Помню как только лежал и глядел
В Аустерлицкое небо.
Кони неслись надо мною, храпя,
Пули и ядра свистали.
Крупные капли чужого дождя
Щёки мои омывали.
Будто бы умер в тот день я душой
Или же снова родился.
Точно не знаю, но ясно: другой
Я уж назад воротился.
Снова здоров я, и снова в строю,
Снова сражаюсь свирепо.
Не покидает лишь память мою
Аустерлицкое небо.
Так год за годом неспешно прошли,
Стёрлось из памяти что-то.
Наполеон, сырость прусской земли,
Страх, и печаль, и забота.
Трёх императоров я пережил,
Сгорблен и руки трясутся.
Кажется, что и себя позабыл,
Сплю будто — и не проснуться!
Старость, Серёжа, тебе не понять.
Всё тебе, друг, чуть за тридцать.
Ты же ведь так и остался лежать
Где-то под Аустерлицем.
Эх, даже ты мной почти что забыт!
Но, знаешь, где бы я не был,
Всё у меня пред глазами стоит
Аустерлицкое небо…