Я к вам пришла

Я к вам пришла

Я к вам пришла и принесла себя.

Упрёком тишины горели свечи.

Невнятный звук на полосы размечен.

Спаси и сохрани. Прости меня.

А вы глядели мимо, вдаль и сквозь,

А вы — молчанье, вечное терпение,

А мы всё просим: ««Дайте нам прощение»

А сами вкривь и снова наискось.

Стою. Ищу за ликами глаза,

Не нахожу, но вглядываюсь. Тщетно

Прошу, крещу и плачу незаметно

Под треск свечей. Целую образа.

Не там ищу, иду я не туда.

Они смеялись уголками ризы:

«Сначала рухни и разбейся в брызги,

Потом, быть может, мы простим тебя.»

КОНФЕТКИ — БУЛЫЖНИКИ

У кого-то конфеты за пазухой,

У кого-то в кармане камень…

Кто потрескивает от засухи,

Кто стихи во всю дурь горланит.

У меня — ни конфет, ни булыжников.

Распахнула душнЫе створки

И гоняю мечты вприпрыжку я,

Так, что лопаются перепонки.

Я с ладони кормлюсь протянутой

Доброй матери и девчонки.

Неприлично бываю пьяною

От случайной любви попойки.

А потом, похмельем проклятая,

На клочки разрываю вопросы…

Неприкаянная, непонятная…

Да иду смолить папиросы…

НЕТЛЕНКА

Устрою бал отпетых приведений.

Достану недобитые грехи,

Пустой стакан,

В углу — противный веник —

Им в кучу позабытые нетленки

Смету из разлетевшейся трухи.

Кота — в пажи.

В карету — ступу злую

(Шатается по лесу чёрте где!)

Похмелье лжи Я предпочту загулу,

Долой узду, одежду, шляпу, сбрую —

Айда летать на бешеной метле!

СВЕЧА

Догорает свечка восковая.

Пахнет миром, светом и добром.

Тонкая такая. Рассекает

На потом и было старый дом.

Воск течёт на треснутое блюдце,

Капает на тайны не спеша.

Дымки-думки копотью взметнуться.

Догорят. Наступит тишина.

Просто. Вечно, И необъяснимо

Для чего огонь съедает воск.

В церковь я давно не заходила,

Не крестила собранных волос.

Исчезает перекрестьем пламя.

В слабом свете неприметен лик.

На меня глядит и вопрошает

Жёлтый карлик да святой старик.

ПТИЧКИ… ПТИЧКИ…

Птички… птички… по зёрнышку…

Скиньте, скиньте по пёрышку…

Я улечу серой пылью,

Заплачу полынью.

Позовите фламинго розового,

Динго грозного

Разорвать на косточки прозою

и поджечь жаром фламинго-розовым.

Может быть там, где всё невиданное,

будет легче дышать,

проще понять

и возможно обнять

того, кого хочется

и не отпускать

никуда, никогда.

Врасти мыслями,

крылами, бедами,

радостями переплетая,

присваивая,

убивая

и возрождая…

Птички, птички… — дурочки…

И я.

РОМАШКИ — БАБОЧКИ

На вдох один остановитесь дни.

Замрите листья на мечту в полёте.

Страницы книги в жёстком переплёте

На шанс один назад переверни

и посмотри —

там мёртвые листы.

Размыты иллюстрации сознания,

Стервятники проводят опознание,

Растаскивая падали куски.

А первая глава — holy love in me

Ромашки, бабочки и звуки струн небесных.

Всё неизведанно, наивно, интересно.

На ней останься. Дальше не ходи.

ЛАДАНЫ — ПЕРВАЧИ

Устраиваю облаву,

Раскидываю силки.

Ловушки плету обману.

Выравниваю полки.

Перехожу в атаку.

Не страшно, не больно мне.

Я умираю с размаху

На вычертанной тропе.

Морги да лазареты.

Ладаны да первач.

Вожжи да парапеты.

Выстрелы да калач.

Взвешиваю по мере

Каждого существа.

Верую да не верю

В нищенство божества.

Бьёт Гавриил трубою.

Царапает вороньё

Мёртвое да живое —

Наше. Твоё. Моё.

С ЛИЦА ВОДЫ НЕ ПИТЬ

Убираю с лица лоск.

Умываюсь водой ключевой.

Где-то найденной бичевой

Украшаю сумбур волос.

Я сжигаю себя в высь

До предела, пока дышу,

Замираю там и… хлобысь!

КАмень нА камень разлечусь.

Салютую собой себе

Некрасиво и не смешно…

Только нет ничего в тебе…

Безразлично и хорошо.

ЧЁРТОВО КОЛЕСО

Наматывает круг за кругом,

Шуршит спицами цикличности,

Изменчивым атрибутом

Вечности восьмиричности.

Проглатывает одно другое,

Формы его бесчисленны,

(Мёртвое жрёт живое)

Мыслимы и не мыслимы.

Всё — облака небесные,

Природа его — пространство.

Иллюзии бестелесные

В изменчивости постоянства.

Несовершённость сжигает

Законы его соответствия.

Страдания — то, что рождает

Души активное действие.

Спокойствие совершённое —

Свобода внутри нетленного,

Гармония завершённая,

Осознание мира вселенского.

ЁЛКИ-ЁЛОЧКИ

Я могу родить Буратину,

И выполоскать Дюймовочку.

Я могу рисовать картину

Каверсами и в ёлочку.

Я могу мяукать и лаять

И гордо носить верёвочку

С нацепленной кем-то тайной —

Придуманную сервировочку.

Могу смотреть бесконечно долго,

Глаза зажимая пальцами.

Могу руками иглы не трогать

И вышивать между пяльцами.

Я ещё плыву под землёю

И льдины крошу в осколочки.

Я всегда не в ладу с собою.

Шахматы, ёлки-ёлочки…

ЗАЙЦЫ СОЛНЕЧНЫЕ

Губами ловлю зайцев света.

Ну, что я могу? С детства «с приветом».

Мне говорили — Корнеева,

Дурацкие у тебя творения.

Я отвечала — они — не для чтения.

Это — моё приспособление,

Разнузданное откровение,

вен вскрытых переплетение,

борьба мельниц с забвением.

Психическое лечение.

Иначе нельзя.

Иначе — петля

мое заточение.

Губами ловлю зайцев света.

Они огибают меня. При этом

Не проникают. Сплетают

тепло. Меня обнимают.

Прощают…

ТРИНАДЦАТЫЙ СРОК

За объятиями колючими,

За распятиями навьюченными

Я мотаю тринадцатый срок.

Откисаю от случая к случаю,

Да прихлёбывая вонючее

Вытекаю из родов в гроб.

Надоело болото липучее,

Да несёт колесо скрипучее,

Лама, гад, не даёт ответ.

И тошнит от игристо-шипучего,

Да пронзает сквозь пальцы сыпучее,

Нескончаем порочный бег.

Мы к узде хорошо приучены,

Нас секут переменой к лучшему.

Слово гордое — человек…

ПРОСТИТЕ…

Распускаю собрание идиотов.

Идите, идите, идите.

Табаки — родственник ли койотов?

Свободный — то же, что дикий?

Гадюка — любовница ли дракона?

Ползите, ползите, ползите.

Любая медуза — медуза Горгона?

Персей или щит победитель?

**********************

скрытые запахи грязи

забиты дешёвым парфюмом.

зайчики — крепко связаны.

бабочки — стали профурами.

*********************

Расстреляю собрание идиотов. Простите…

БЕС

Я загоню тебя в лес.

Я — отберу всё.

Ты — бесполезный бес.

Ты — хочешь ещё.

Прочь. Я тобой сыта.

Ты — умер давно.

Кровь твоя свёрнута.

Тело изъедено.

Бес! Я смеюсь в пасть!

Ты — не понял ещё?

Там — впереди пропасть,

Там для тебя жильё.

Я отпущу тебя. Но!

Я — отдаю всё:.

Видишь, внизу дно?

Это теперь твоё.

БЕГИ!

Ты будешь убит

при попытке к бегству

в спину,

как предатель

глазами.

Я так расправляюсь

с детства

с убегающими

врагами.

Ты будешь бежать

быстро,

но я тебя

все же поймаю.

Я научилась

выстрелам

и я всегда

попадаю.

Щелчок.

Прозвучит

выстрел сухо,

Затвор шепчет.

Не бойся,

умрешь не в муках —

я добрая

и все — таки женщина.

Когда тишина

мысли

моей

тебя поражает —

Совет —

беги быстро!

Иначе —

стреляю!

ДЖАЗ

Обрывки фраз…

Простужен саксофон,

Рояль расстроен,

Заболели скрипки…

Осенний джаз

Непуганых ворон

Звучит минором

Старенькой калитки…

АУ

А пойду-ка я

поскитаюсь

по раздуманным

да по мыслям

Да аукая

посчитаюсь

перестуками

да по числам.

Запылились

да поистёрлись

дневники моих

одиночеств.

Заковыристая

непокорность

вымирает в них

многоточием.

Поизжёваны,

поизмяты

переписанные

забвения

да офшорные

постулаты

пересчитаны

на мгновения.

ОРИГАМИ

Беру ножницы —

режу

в труху рожицы.

Брежу —

мечтать хочется

реже

и день топчется

между

сухой осенью

(прежде)

и злой проседью.

Стержень

чернил выболтал

свежесть,

потом выдыхал

нежить,

писать перестал —

не чем,

затих и отстал.

Свечи

коптят тишиной

стены…

…Нет в жизни второй смены…

СКЛЕП

Откуда ты взялся…

И что с тобой делать…

И счастья — несчастья,

И белый- не белый.

А ты оказался

Довольно-то смелый,

Коль в мёртвое царство

Сам шаг первый сделал.

На ветках вороны

Развесили крылья

И чёрные клёны

Засыпаны пылью.

Слежавшимся пеплом

Замотаны раны,

Отшельником-склепом

Построились шрамы.

Откуда ты взялся?

И что с тобой делать?

Ты не догадался…

И я не успела…

Разводят костры

Очищения вороны.

Слепы и пусты

Отомщённые клёны…

ДО ДИЕЗ МИНОР

Ноктюрн посмертный до диез минор

Играешь ты, а я смотрю на руки —

Проворно пальцы извлекают звуки,

Ведут покорных клавиш разговор.

Ноктюрн посмертный до диез минор…

Огромный зал. Нервозна тишина,

Идёт концерт в спец. музыкальной школе.

Мерцают звуки вечности историй…

А он не дописал их до конца…

Огромный зал. Нервозна тишина…

Ноктюрн Шопена исполняешь ты

Легко, изящно ветром по октавам.

В движеньях чётких не заметна драма

И слёз не видно в музыке мечты.

Ноктюрн Шопена исполняешь ты…

Придёшь домой разбитый и больной,

Распухших рук смертельная усталость,

Потухший взгляд, апатия и вялость

Опять с тобой. Они всегда с тобой.

Ты маленький, разбитый и больной…

На утро в шесть ты снова за рояль.

Ни завтрака, ни детства, ни улыбки.

Скажи, мой сын, зачем все эти пытки?

Я музыку люблю. Тебя мне жаль.

Я разобью мучителя — рояль…

АССОЛЬ

Обломанными когтями

Корябаю бесконечность…

Под чёрными облаками

Разглядываю вечность.

Распихиваю в карманы

Раскрошенную беспечность.

Хожу по мечтам рваным

Таких же, как я женщин.

В корзине моей пусто,

Изъедены злою молью

Мои паруса густо,

А та, что была Ассолью,

Давно за другим морем,

Растёртая на мгновенья…

…Фрегат обошёл горы
В неправильном направлении.

ЛИСТОПАД

Ты — дерево,

А я — листок.

Подует легкий ветерок,

Сорвет меня,

Швырнет на землю…

И новый вырастет листок.

ДОМОЙ

Замёрзла. Впереди тепло,

Два огонька родных и чистых.

Быстрей! Быстрей! Но как на зло

Выходит и не слишком быстро.

И пряча щёки в воротник,

Я удирала, страх закутав,

От фонарей под звёздный крик

И всё на свете перепутав.

Уже так много на часах

И ты волнуешься, не знаешь,

Что не могла совсем никак

Сегодня я приехать раньше.

А вот последний поворот,

Подъём и спуск, огни и окна.

А очень скоро Новый год!

Мы вместе, вместе будем дома!

А на работе дрянь и грязь…

Да ну ее, пусть ждёт до завтра,

А я до дома добралась,

Соскучилась, любимый, здравствуй!

И я с порога в рук тепло,

Лицо губами мне согреешь.

«Что? Кофе? Чай», «Мне всё равно,

Ты обними меня скорее»…

— — — — — — — — — — — —

Звонок… Открылась наша дверь.

И наша дочь меня встречает.

Лохматый повернулся зверь

И я её не замечаю.

На кухне вымерзло стекло…

Холодный чай и сковородки…

Замёрзла… Где моё тепло?

«Он скоро будет. Мама, что ты?»

И нежный детский поцелуй,

Родные, тёплые ладошки.

Сейчас согреюсь, отдохну.

«Соскучилась, моя Олёшка?»

АДРЕСАТ ВЫБЫЛ

Я вчера продала любовь.

Не за дорого — тридцать серебряных,

А себе сохранила боль —

Оказалась она невостребованной.

А сегодня смотрю в глаза,

Забывая о всех обидах я.

И любовь позвала назад.

Не приходит — она обиделась.

Написала на лист слова

И отправила — дело плевое.

Мне сказали, что адресат

Переехал на место новое.

ВТОРАЯ ПОПЫТКА

Я пришла в этот мир как все,

Но уже со второй попытки.

Прокричала, -Привет, — весне,

И пошла совершать ошибки.

А черемуха и сирень

Вместе с яблоней наблюдали:

Прогоняя тоску и лень,

Я носилась за облаками.

И коленки сбивала в кровь,

Синяки собрала да шишки.

И, уйдя под ночной покров,

Целовалась с «плохим» мальчишкой.

И мелькали года, как блик,

Отраженный в окне случайном.

Жизни миг, незаметный миг,

Пропустить так легко нечаянно.

Я пришла в этот мир как все.

И не важно с какой попытки

Я уйду и скажу весне, —

До свидания.

Прости ошибки.

СТАРЫЙ ДОМ

Старый дом грустил… страдал…

Расставался навсегда.

И оконные глаза

Затуманила слеза.

Выносили вещи, кошку —

Сиротел он понемножку.

Долго-долго, сколько мог,

Согревал нас и берёг.

Ждал тоскливыми ночами,

Провожал и вместе с нами

Радости делил и горе.

Через дырочку в заборе

Всё смотрел, скучал…, молчал…

Старый дом, ты обветшал.

Твоя крыша прохудилась,

Печь твоя вся истопилась

И прогнил дощатый пол.

Как в дому нам жить таком?

Ты отжил своё, пойми…

Больше нам не по пути.

Старый дом… мой старый дом…

Никогда мы не придём…

Много лет прошло с тех пор…

Дома нет… Один забор.