Крепость Корела

У Ладожской глади, в лесном обрамленьи,
Российский стоит небольшой городок.
Богат тишиной и кустами сирени,
Здесь мирно в листве шелестит ветерок.

Три раза в веках поменял он названье,
Корела, Кексгольм поначалу звучал,
По-фински имел Кякисалми звучанье,
Советский народ Приозерском назвал.

В объятиях спит городок у Вуоксы –
Системы речных рукавов и озёр.
Прохладой вдоль улочек мелких растёкся
Закатный над Ладогой солнца костёр.

В бесчисленных речках, серебряных плёсах
Листва отражается белых берёз.
И стройные сосны в зелёных начёсах
Сверкают потёками смолистых слёз.

В цветах разнотравья пчелиные всплески,
Стремительный слалом у ярких стрекоз,
Росы изумрудной неясные блёстки,
Гудящий, тяжёлый полёт грозных ос.

Сорвалась с листа мягко божья коровка,
Натружено небо чиркнул майский жук,
Свой глаз положила сорока-воровка
На яркие вспышки от солнца вокруг.

Певец-соловей растревожил всем душу,
И клёкот раздался в небесной дали,
В болотце змея уцепила квакушу,
А в воздухе скромно гудели шмели.

За дальним оврагом полёвки пищали,
Лисица-огнёвка охоту вела,
Зайчата с острастки по норкам ныряли,
Жизнь ярко сияла, дышала, цвела.

Духмяный ковёр по полям расплескался,
На тонких ветвях слышен птиц перезвон,
Прозрачной слезой воздух чистый плескался,
Вокруг всё баюкает, клонится в сон.

Природа карельской глубинки устало
Отчёт для истории вечной ведёт.
В веках здесь событий промчалось немало,
Листаем и мы древней саги отчёт.

Откроем страницу про крепость Корелу,
На острове малом твердыня стоит.
Гласит о народе свободном и смелом,
Здесь каждый венец, переборка, гранит.

Тринадцатый век – новгородская крепость
На месте селений карельских племён.
Три века пытается «свеевский этнос»
Устроить здесь шведский военный закон.

Но крепкие, толстые, мощные стены,
Которые люд новгородский сложил,
В защите мирян были просто бесценны
Пыл многих врагов здесь у стен охладил.

Три сотни годов новгородские вои
Захватчиков шведских рубили, секли.
Они, как былинные чудо-герои
Врагу не отдали ни пяди земли.

Но вот накатила Великая Смута,
И Шуйский решил крепость шведам отдать.
Настала защитникам злая минута
Решать – крепость сдать или бой в ней держать.

Предательство Центра людей возмутило:
«Не видано то крепостя раздавать!»
С упрёком властям большинство заявило,
Судьбу цитадели все стали решать.

Посольство с приказом о сдаче Корелы
Отправили к Шуйскому в пешем строю.
«Свои не сдаём без защиты наделы,» –
Сказали предавшему крепость царю.

У них воевода – Иван, сын Михайлов,
Он предок поэта и Пушкиным был,
Собрал всех служивых открыто, не тайно,
За вотчину драться с врагом предложил.

Его поддержали с мала до велика:
«Не будем без боя Корелу сдавать».
И в общем порыве – стрелец и калика
Дубиной готовились шведа встречать.

На подступах к крепости солнечным летом
Стрельцы дали шведам решительный бой.
С карелами вместе военным дуэтом
Защитники встали гранитной стеной.

Но воинов шведских значительно больше,
Под натиском силы пришлось отступить.
«Здесь сил наберём и с врагами покончим,
И вотчину сможем свою защитить.»

Решили так все и готовиться стали
К осаде гранитной твердыни страны,
Зерно и продукты в подвалы собрали,
Жалеть не должны, коль не минуть войны.

В строю насчитали чуть больше двух тысяч
Мужей бородатых, безусых юнцов,
Безвестных героев не ведом нам список,
На битву все шли не жалеть животов.

По августу свеи с вождём Делагарди
Корелу российскую взяли в кольцо,
Наставили пушек осадных в азарте
Но в первый же штурм им набили лицо.

Тогда крепость взяли в глухую блокаду,
Семь месяцев шведы стояли у стен.
Отважно Корела терпела осаду,
Обстрел из орудий и голода тень.

Герой-гарнизон нёс достойно утраты
От взрыва гранат и нехватки еды.
Один за другим уходили солдаты,
Но люди в решениях были тверды.

На каждый посыл сдаться крепостью шведу
Бойцы отвечали отказом лихим.
Верны молодцы все присяге, обету:
«Погибнем в бою, но земли не сдадим.»

Защитников веры цинга подкосила,
За пару недель сотни жизней взяла.
Была это страшная, подлая сила,
Из выживших только лишь сотня была.

Увидев, что силы защитников тают,
Условия вновь шведы подлые шлют.
Захватчики крепость для сдачи желают,
А люди пусть все на колени падут.

Но малая горстка, болезнью побитых,
Страдающих голодом русских стрельцов,
Припомнив братов своих, шведом побитых,
Ответили: «Хватит ненужных торгов.

Мы выйдем из крепости с нашим оружьем,
С запасом недельным и скарбом своим.
Погибших у церкви схороним здесь дружно,
И крест им поставим. Так нужно живым.»

Затем воевода добавил для свеев:
«А если ваш флаг не приемлет сие,
Не будет вам добрых военных трофеев,
Мы крепость взорвём, будет жить здесь зверьё.»

Тогда Делагарди спросил воеводу:
«А что будет с вами при взрыве вокруг?»
«Ну что ж, обретём в небесах мы свободу
И будем хранить эту местность округ.»

Опешил от слов иноземец суровый,
Чужда ему жертвенность ради земли.
Поднял на защитника взгляд он свинцовый:
«Пусть будет по-твоему, воин. Иди.»

Ушёл небольшой гарнизон из Корелы
С почётом, хоругвью и скарбом своим.
Ждала их война за родные уделы,
Чтоб сбросить Лже-Дмитрия польский режим.

Сто лет у Корелы был шведский хозяин,
На век выпал край из российской казны.
Царь Пётр добился возврата окраин,
И крепость тогда стала цветом страны.

А подвиг защитников крепости славный
Войдёт для Руси в ратной доблести круг.
Чтоб мужества шаг, их поступок державный
Наполнил отвагой сердца все вокруг.

Чтоб снова зарница востоком сияла,
И крепости наши стояли в веках,
Чтоб слава героев в веках не увяла,
Нам чтить надо предков на всех языках.