Мой ангел

Наверное, никогда не хватит предпринятых мер,
Чтобы рассеять по ветру эти чёрные письма дымом.
О, как безгранична ирония высших сфер,
Смотрящих сквозь нас бессердечно-неумолимо.
Я без счёта, снова, прошу невидимок меня спасти,
За створкой зрачка ярость вьётся коброй.
Мой ангел давно просто ненависть во плоти,
И за каждый вопрос мне положен кулак под рёбра.
Он вечно шипит, что меня здесь никто не ждёт,
Я – ноль, я – обуза, пародия на уродца.
Он мне предлагает билеты на самолёт,
Который, возможно, сегодня же разобьётся.
Пока не сдаюсь, без боя не кану, как ордена в канаве,
Пока нам не наскучит бесконечная игра в игру.
И когда он признает, насколько самобытно тщеславен,
Тогда за стенкой зрачка я преспокойно умру.
Но мы пока вместе. Наготове он держит кинжал,
А я под рубашкой таскаю дерьмовую краску.
От вечного стресса ладони мои дрожат,
Но я ещё жду. Ведь когда-нибудь он угаснет.
День идёт на убыль. Сегодня была ничья.
Все прочие звуки стихают необычайно,
Дымчатый светлый — такого цвета здесь тишина,
Шагнувшая за порог, неряшливо, будто случайно.
Пряной горечью пахнет опущенный в чай чабрец,
А он снова заводит одну из своих нотаций…
Он отголосок моей души, в котором живет боец
И день ото дня всего лишь, учит меня защищаться.
Мои ноги в синяках, царапинах и торчащих венах
Но я ничего не чувствую, когда произношу слова,
И так не научилась быть полностью откровенной,
А дни, словно кровь, все равно бегут в никуда.
Когда я уже должна привыкнуть к этой вот мутной взвеси?
Выбрать, перемелют ли мне кости в крошево,
Или душу тихонько покроет плесенью…
Скажи, Господи, да чего же в этом хорошего?
Я еще помню те руки, те пальцы, окутанные в чёрное,
Перебирающие над головой пятую сотню книжек.
Только я какая-то несчастная и никчёмная,
Надеюсь, мой ангел, я тебя больше никогда не увижу.