Игорю, Исповедь

Ной открыл окно ковчега и выпустил ворона, Бытие 8:6-7.

Вечерняя, Песочный путь,
с молитвой на устах, босая, у причала,
Осокой стройной прославляя грусть,
Слагаю Исповедь, положено начало.

Жива во мне тоска твоих бездонных, сизых глаз,
Ресниц печаль и тишина десницы,
Принятия слезы, трепет ласк,
Пронзительная искрометность фраз
сцепляют жерновами поясницу.

Ты тот, с кем я хочу молчать,
Нагой плясать, бить бубны, зарываться в плети,
Рябиновые бусы в пол бросать
и колыбельную петь на рассвете.

Ты кто насквозь, ты тот, кто настежь,
Ты кто во мрак, во тьму, ты кто обрывом гасит свет,
Ты в пустоту, где ржаво, где смолой ненастье,
Где, задыхаясь, рвутся на свободу страсти,
Где наносного ковы жажду выдробить у власти
разжечь огонь живой. Кровавым в алый цвет.

Я жар и пот,
свирепый холод,
испепеленный прах земли и неба твердь,
Распоротая трижды,
Бога голод,
Христа дыхание и смерть,

слезой умыта масличная ветвь.