Сказка про Любовь.

Меж гор блистает утром диск,
Что, назван нами – солнцем мира!
Велик лавин обрушиться там риск,
В ночь танцы звёзд во время пира.
Там россыпь бриллиантов на снегу,
Что шапками лежат в вершинах.
А Бог сказал, что лучше не смогу,
Красивей сделать я не в силах!
То место не пускает взор,
Тех, кого движет любопытство.
Крыло орла рисует там узор,
Там, голым скалам свойственно, бесстыдство.
И так прекрасна там суровость,
Что, свежим воздухом полна.
Здесь первым небо слышит новость,
Что жизнь прекрасна и одна!
У края неба, стоя на вершине,
Сейчас в слезах теряя вмиг любовь,
Великий рыцарь гордый и в кручине,
Готов пролить от горя свою кровь!
Стоял великий воин у обрыва,
И думал думу тяжкую свою.
Миг оставался у него до срыва,
«Лишь песнь последнюю сейчас я допою!»
Та песнь звучала у него для неба,
Он пел её, прося его простить.
Порою жизнь давала много хлеба,
Порою заставляла погрустить.
Он жил в боях, не думая о боли.
Был впереди, не ведом ему страх.
И не желал он лучшей своей доли.
Дома врагов сжигая в серый прах!
Враги прозвали витязя «Железным»,
О нём легенды, средь своих, плодя.
А он желал стране лишь быть полезным,
Сражался храбро, жизни не щадя!

В одном походе встретил он Любовь,
Так звали девушку из дальнего селенья.
В ней так кипела молодая кровь,
И рыцарь наш влюбился без сомненья!
Был пир и свадьба в городе родном,
И счастья час, казалось, будет вечно.
Но вдруг, Любовь заснула вечным сном,
Судьбу корил, что та бесчеловечна.

Её «Железный витязь» положил,
Как будто знал, на холм среди дубравы.
Любви камнями тело обложил,
Над ней шумели с ветром, только травы.
Он будто знал, крича: «Не умерла!»
Не дал сровнять её родне с землёю.
Он попросил огромного орла,
Кружить над ней и охранять с рекою.
Холм высоченный и вокруг вода,
Ещё дубрава с яркою листвою.
Любви его была теперь страна,
И нежно ветер лик ласкал порою.

Ведь только счастье Витязь наш познал,
Познал любовь и сказочную нежность.
Но, вот коня уж он от горя гнал,
В небесный океан, где всюду лишь безбрежность.
Он не желал дышать уж без любимой!
Желал покончить жизнь свою.
И вот на пике он желанием гонимый,
Стоит готов, разбиться на краю.
«Иду к тебе Любовь моя!»
— Кричит «Железный воин» в поднебесье.
«Скачи, ты лучше, в дальние края!»
— Ему ответило далёкое полесье.
«Твоя Любовь не умерла, а спит,
Её, коснулся яд злодея.
В плену его, душа её кипит,
А сердце ежечасно холодеет.
Колдун коварный перенёс Любовь,
В свой чёрный, полный страха замок.
Тебе у тёмных сил уж вновь,
Коль любишь, её вырвешь с ада рамок!
Ей сорок дней живой ещё лежать,
Душа мечтает вырваться из плена.
Не сможет срок её тот, демон обижать,
Нечистый ждёт, склонившись на колено.
От чувств, к тебе, душа её полна,
Волшебной силой, кровушкой любовной.
Та сила демону, как новая волна,
Нужна для тёмной его силы безусловной!
Ты свою жизнь, воитель, береги,
Ты нужен ей, спаси её из плена.
Быстрее ты, спасать её беги,
И перед злом в пути, ты не сгибай колена».

— И, правда! – воин вспоминал,
Что подходил к ней старец тёмный.

Он ей тогда ведь руку целовал,
Смеялся я: «Старик то, неуёмный!»
Смеялся я, тогда не зная,
Над старым дедом чудаком.
А пёс, ведь на него же громко лаял!
Каким же я тогда был дураком!»
Дед «тёмный» тот, поднёс цветок,
О шип, который, укололась дева.
Она с той ранки кровушки глоток,
Губами приняла и вмиг вдруг побледнела.
«Не разглядел я Зла обмана,
Что, чисту деву обманул!
Чуть не погиб я от капкана!»
И сразу ветер вдруг подул!
Он рвал одежды мужа в клочья.
Его сильней толкал в обрыв.
— Пойду с вершины лучше прочь я!
Во мне сильней к Любви порыв!
И воин счастьем вдохновлённый,
Уже скакал с вершины вниз.
С надеждой к жизни, обновлённой,
Он победить желал судьбы каприз.
Не близок путь отважного героя,
Не прост теперь к любимой его путь.
Коварный демон козни строя,
Гнал на героя тьму и жуть!
Лес сине-чёрный встретил Воин.
Ему была нужда его пройти.
Но, только сильный, лишь достоин,
Тьму победить и до любви дойти.
И сделав шаг, услышал Витязь скрежет,
Запела «Те́мень», поднимая вой.
Как будто кто-то сердце себе режет,
Но Воин храбр, готов идти на бой!
И из земли полезла драться «нечисть»,
Хватала, рвав у витязя ступню,
Рубил её без страха Воин в сечи,
Мечом рубил, ко следующему дню!
Устал наш воин, с тьмой сражаясь,
Убил «Кошмар» и выбился из сил.
И даже демон силе поражаясь,
Невольно сам, вдруг у себя спросил:
«Но, неужели любят так все люди?!
Нужна ли так им, странная любовь?!
Я всегда брал, владел всем без прелюдий,
Всегда без жалости я лил чужую кровь!»
Прилёг в затишье от усталости наш воин.
Вмиг его дрёма веки обдала,

В бою с «Кошмаром» отдохнуть достоин,
Хоть всё сильней душа Любви звала.
Он спал могучий, крепким сном младенца,
Прохлада дня его ласкала лик,
Как из земли открылась тайно дверца,
И к телу воина змея рванула вмиг!
Она неслась к нему, уж точно без пощады.
Она неслась, чтоб в шею смерть вонзить.
Но, чувство девушки построило преграды,
И стал вдруг змей на месте лишь скользить.
Змей так шипел, со злости брызжа ядом,
Так извивался, чтобы укусить,
Послало что-то камни сверху градом,
То, что смогло ползучего убить.
Сильна любовь! Сильны у чувства силы!
Никто не может это победить.
Совсем не редко любят до могилы,
И вместе умерев, на небе будут жить!
Вот, что хотел забрать колдун,
У нашей парочки влюблённой!
Под светом многих тысяч лун,
Надеждой выкрасть жил, то чувство, вдохновлённый!
— Мне мгла скулила по ночам в туман,
Любовь сгублю и буду вечен!
Необходим любви мне старому дурман,
Мой, тогда тёмный путь здесь, будет бесконечен!
Мне нужно высосать из этой девы кровь,
Как, только дней наступит ровно сорок.
Душа тогда её покинет, а я вновь,
Бессмертный жгу всё в мире, словно порох!
Сжигаю всё живое на земле,
Сжигаю жизнь людскую просто даром.
Я победивший чувство! Главный, в вечной мгле!
Для Сатаны командую парадом!
Я буду главный у него,
Я тот, кто сверг людское чувство!
Любовь убил я! Только и всего!
Пусть будет хаос в мире и распутство!
Я чёрный маг, я страшный чародей!
Я на земле сотру загадочную силу!
Лишу любви навечно я людей,
И докажу, кто я, всему я миру!
Так думал демон, он же был старик,
Что усыпил и выкрал подло деву,
Лежа во гробе, светел её лик,
Хоть и закрыт, но взор направлен к небу!
Унёс он, спящую, порой ночной, с холма,
К себе, создать чтоб, колдовское зелье.

Чтобы отродий адовых толпа,
Ему служила в тёмном подземелье.
Отвар, что создал бы колдун,
Добавив кровь влюблённой девы,
Стал всех сильнее демон и ведун,
Зачал бы зла в землицу он посевы!

Вот утро землю хрусталём росы,
Омыло радостно, с туманом попрощавшись.
Увидел вдаль дорогу полосы,
Наш храбрый витязь, ночью сил набравшись.
Конь – его друг, мчал мужа вдаль,
Он будто знал, что деве нужна помощь.
Ему подков совсем своих не жаль,
Хозяин должен снять у девы злую немощь.
Полдня скакал «Железный воин» по полям,
Полдня в седле влюблённый по оврагам.
Как вдруг пред ним хозяин всем морям.
Возник Нептун с трезубцем, словно флагом.
Брег бурных вод шипел волной,
Держа на гребнях великана.
И корабли старались стороной,
Пройти царя морей морского клана.
Но воин наш, поставив на дыбы,
Не испугался царского трезубца.
Не страшен витязю был поворот судьбы:
Он был сейчас похожий на безумца!
— Ты, старый царь воды солёной,
Позволь пройти несчастному скорей!
Иль не был, ты, любовью упоённый,
Чтобы понять меня морской душой своей!
На миг вдруг всё остановилось!
Всё с синью горизонта слилось!
Волна от брега быстро отошла,
Шипя на камнях белой пеной,
На небе в брызгах радуга взошла,
И стала синь глубин степенна.
О чудо! Витязь море успокоил,
И тронул чувства у царя морей.
Нептун своим вниманьем удостоил,
Того кто любит всех сильней!
— Я вижу, что ты любишь очень сильно!
И не боишься, смерть сейчас принять! –
Раздался голос над водой всесильный,
И синь воды со дна сползала вспять.
Кипел Нептун водою серой,
До неба волны поднимал.
Но, всё ж дивился, волей смелой,

И чувствам воина внимал.
Нептун пустил по дну морскому князя,
Создав из вод вдруг стены по бокам.
И на коне верхом не видя грязи,
Гнал рыцарь к ней, с мольбою к облакам.
Не тут то было, всё не так-то просто!
Нептун не мог красавца отпустить.
Ведь в водах дочь его, так будет до погоста,
Не выйдя за муж, продолжать грустить.
«Он ей жених, пожалуй, лучший самый!» — Нептун подумал, водами сомкнув
И витязь наш, такой в доспехах бравый,
На дне остался, но не утонув.
Ту мысль оставить жениха Русалке,
Навеял Нептуну колдун.
Когда они сидели на рыбалке,
Свой чёрный план не оставлял ведун!
— Пусть этот воин, поживёт бесстрашный,
В твоих хоромах, станет королём!
— На ухо Зло Царю шептало страшно.
— Оставь на дне их с дочерью вдвоём!
С дочуркой поживёт и стерпится с судьбою! –
Царь всех морей наивно полагал.
Моя Любовь! Клянусь лишь быть с тобою! — Был непреклонен Витязь, весь изнемогал.
А, время шло, и Зло не отступало,
Казалось всё во власти колдуна,
Но и добра Любви немало,
Морским стал конь, лишь выплыла луна.
И как Русалка князя не просила,
Остаться в море, жить с ней королём.
Несла уже конька морского сила,
Держался крепко витязь наш на нём.
Он вынес воина на злобу чёрным силам,
Любовь способна вытащить со дна.
Земля опять из-под копыт забила,
На сердце воина всего Любовь одна!
Он мчался снова к ней, минуты подгоняя,
Он верил в счастье с ней и в своего коня,
Любовь ждала его, слезу в гробу роняя,
И ветер в очи дул, деревья наклоня.

За морем синим, грозным океаном,
Граница с вечностью лежит.
Мираж там манит всех обманом,
Сфинкс ту границу сторожит.
Он выбрал место не случайно,
Ту вечность времени храня,

Стоит в охране он отчайно,
Обходят место это путники, браня!
Как женщин грудь и голова,
У Сфинкса там, и зверя тело,
Теряет человек, при виде том, слова,
И смотрит в страхе на чудовище несмело.
В одной груди у Сфинкса яд,
Питает молоком его другая.
Когтей на лапах острый ряд,
Зло Сфинкс, всем видом извергает.
Яд – значит людям только смерть,
А, молоко – начало жизни,
Пред ним любой теряет твердь,
Хоть самый умный рядом ближний.
Там мудрецы теряются, как дети,
Сфинкс им загадки задаёт,
Коварны и сложны́ вопросы эти,
Отгадки нет – и путник вмиг умрёт!
Умрёт от выпитого яда,
Или погибнет путник от когтей,
Там умирали лишь от Сфинкса взгляда,
Полно людей у ног его костей!
Философ ли, мудрец – у Сфинкса все бессильны,
Не могут разгадать чудовища слова.
Хоть разумом своим они считались си́льны,
У них, как у глупцов, слетала голова.

— Отведай молока?! – Сфинкс князю предлагает,
— Не заслужил пока! – Князь сразу отвечает.
Понравился ответ, убрал напиток с ядом,
Сфинкс улыбнулся вдруг, окинув князя взглядом.
— Скажи ка, воин, мне, — хвостом махнув беспечно, — - Есть вечности страна, а жизнь так быстротечна!
Раскрыть не можем мы, о вечности загадку, — И посмотрел хитро, на воина с украдкой!
— Оно являлось нам какой-то остановкой,
Какой-то в небытье космическою пробкой?!
И эта тайна нам о вечности загадка,
Скажи-ка, воин, мне о времени разгадку?!
Скажи-ка, воин, способ, со временем сразиться?!
Как смерть нам победить, на вечность подивиться?!
— Открыть твою загадку, о великий!
Тот может, кто над временем стоит.
И сфинкса взгляд, что был порою дикий,
Ответом воина смущением разбит.
— Во времени людей начнётся жизнь,-
«Железный витязь» сфинксу отвечает.
— Во времени умрём, как не держись!-

Мысль свою воин дале продолжает.
— Не безначально время и не бесконечно,
На фоне вечности оно течёт рекой.
Что жизнь долга́ — считать порой беспечно!
Смахнул со лба холодный пот рукой.
Страх перед хищником – конечно, был не малый!
И воин наш хотел, конечно, жить!
Живым остаться – случай не бывалый!
Во рту присохло всё, хотелось очень пить.
Хоть страшно было, взял себя он в руки,
Он воин всё ж, и всякое видал.
Сфинкс раньше лишь всегда зевал от скуки,
Сейчас речам мужчины он внимал!
— Для умных – это выбор всё же,
Что примет в жизни: злость или любовь?!
Что по душе ему дороже?!
И чистой будет ли, иль чёрной его кровь?!
И вот каким, нас при́мет после вечность,
С Любовью в сердце или же с огнём?!
Решаем мы: иль месть, иль человечность?!
Пока вот в этом времени живём!

Сфинкс всё молчал, не проронив ни сло́ва,
Запали в шкуру мудрые слова́.
Не ожидал столь мудрого «улова»,
И, кру́гом шла у сфинкса голова.
— Не ждал я, князь, столь умного ответа,
Твоими мыслями сейчас я поражён!
Любовью вижу, что душа твоя согрета,
За это, воин, будешь ты прощён!
Дал он напиться Витязю напитком,
Из той груди, что людям жизнь несёт.
Ещё и наградил почётным свитком,
Где предсказал, что в жизни повезёт!

И снова скачет витязь по пустыне,
Ему любимая ответить помогла.
Он жизнью ей обязан теперь ныне,
На небо заползла ночная в звёздах мгла.
На час прилёг уставший воин,
Прохладный ветерок ласкает волоса́.
«Любви своей ты, храбрый муж, достоин!» — Сверкали светом в небе голоса.
Он мирно спал, дыханье было ровным,
Одр из песка помог ему уснуть,
И счастье в сердце было безусловным,
Но, завтра снова двинется он в путь.
А, дни летят, как в небе быстры птицы,

Осталось жить любимой уж чуть-чуть!
Луна взлетела в небо круглолица,
И демон старый нагоняет жуть.
Он ходит кру́гом возле девы,
Ведь уже двадцать пролетело дней:
« Скорее выпить кровь хотелось мне бы!
И стану в чёрном мире всех сильней!»
И тучи чёрных птиц кружились всё над замком,
Неся́ на крыльях деве только смерть.
Томился дьявол за зеркальной рамкой,
Дрожала в страхе вся земная твердь!

Конь мягкой мордой разбудил мужчину,
Проспал он крепко всю в пустыне ночь.
Князь вспомнил сразу встать скорей причину:
Скакать с песков безводных быстро прочь.
Вскачь уже сутки пущен его конь,
Стучит в тревоге его сердце.
Горит в груди невидимый огонь,
От боли на душе воителю не деться!
Бегут минуты и сливаются в часы,
Часы толкают вдаль уж сутки,
И до счастливой долго полосы,
И князю вовсе не до шутки!
Ему без милой мир весь тлен,
Не нужно без неё ему сокровищ.
Грозит уж смертью деве плен,
О ней мечтает главный из чудовищ!
Ну, вот уж замок впереди,
Где тридцать дней Любови тело,
Осталось Витязю лощину перейти,
И он вступил, верхом на друге, смело.
Лощина полная камней,
Звенела под копытом эхом гулко,
Стремился несказанно Рыцарь к ней,
Но от тиши кругом, лишь было только жутко!
Конь Рыцаря, дрожа, дышал,
Он чуял – что-то здесь не просто?!
Вдруг мелкий камень задрожал,
Они в трясину провалились с роста!
Конь вместе с Рыцарем тонул,
Лощина стала вмиг трясиной!
Как-будто кто-то вниз тянул,
И горло забивало тиной!
«Ну, вот и всё! Моя, Душа!» — Подумал Князь по прозвищу «Железный».
Осенний лист на берегу шурша,
И крик о помощи, был просто бесполезным.

Князь тихо и без страха погружался,
Спокойно помирал и верный его конь.
Смерть не боясь, с врагами он сражался,
Крушил обидчиков, лишь только его тронь!
— Ну, а сейчас, я Злобой побеждён!
Не смог спасти я жизнь своей любимой!
Мы в небе вместе будем! Убеждён!
Плыть в облаках, в сторонушке любимой!
На бережку, склонившись, всё берёзы,
Услышали от воина слова.
Пролили белые по Воину вдруг слёзы,
И пронеслась спасти его молва.
Нагнув берёзы веточки в трясину,
Не дали воину с конём пойти ко дну.
Зло не ждало такую вот картину,
Ну, а Любви жить ночь всего одну.
Все сорок дней стрелою пролетело,
Не лёгок был спасти у мужа путь!
Глядит колдун на времечко несмело,
И нагоняет на дорогу к замку жуть.
Осталось Витязю пройти совсем немного,
Уж до любимой лишь подать рукой.
Но, демон смотрит из окошка снова строго,
И водит странно по́ полу́ клюкой.
Бормочет демон злые заклинанья,
В котле уж зелье девы жаждет кровь.
Огромны стены замка, его зданья,
Они убить желают всю любовь!
Лощина смерти позади,
В горах змеёй дорога к замку.
Но, конь устал и просит: «Пощади!»
А дева примет смерть уж завтра спозаранку!
И, как тут быть?! Конь еле дышит,
И еле ноги воина идут.
Любовь уж чаще колдуна дыханье слышит,
Минут последних демоны все ждут.
Тяжёл его последний был поход,
Конь пал его, разбросив о́ земь гриву.
Так горестен его для Витязя уход,
Он вспомнил молодым его, игривым.
Он помнил преданного друга,
С ним он прошёл немало в жизни бед.
Конь выносил не раз из смерти круга!
И вот уж тает в жизни его след.
Слеза скатилась Витязя скупая,
Так жалко было друга потерять,
Сил не хватало, и ногой ступая,
Последний бой обязан он принять.

Он снова дальше зашагал,
Что будет впереди — не знал.
Но острый и опасен его меч!
Слетит врагов глава любая с плеч!
Собрал последние «Железный воин» силы,
И зашагал спасать Любовь свою,
Жизнь не мила ему без милой,
«Обязан я спасти жену мою!»
Часы к рассвету, ну а тьма всё ближе,
Минуты вскоре уж последние пойдут.
«Железный Витязь» замка где-то ниже,
Сражался с теми, кто в дороге его ждут.
Тьма нападала не на шутку,
Плоть в кровь у Витязя порвав.
Весь в ранах он ступает дальше жутко,
«Иду к тебе!» — Любовь свою позвав.
Огонь и кровь, сверкают злобно зубы.
Чудовищ полчища закрыли мужу путь.
В бою надулись вены, словно трубы,
С последних сил колдун натравит жуть!
Дверь отворив, наш Воин непреклонен:
Он к деве в замке уж идёт.
От страха в пол взгляд чародея склонен,
«Вдруг не успеет муж?!» — Надеется и ждёт.

Песок последний падает в часах,
И сорок дней слетели не заметно.
Душа исходит прямо на глазах,
И Витязя старанья стали тщетны!
На пять минут всего лишь опоздал!
Зашёл он в зал к царевне уже мёртвой.
«Вернись Любовь!» — Он этого не ждал.
Но, её нить из книги жизни стёрта.
Пал на колени, весь рыдая,
Руками обхватив главу!
Судьбу от горя проклиная,
«Умру я без тебя!» — Любовь свою зову!
Он не успел спасти Любовь!
Застыла в страхе в жилах кровь!
Прошёл всю землю поперёк,
Из горла Витязь стон изрёк.
Слеза катилась в бороде,
Он опоздал, и быть беде!
Всего каких-то пять минут,
Они земли любовь спасут!
Что делать?! – Витязь восклицал,
На мужа траур ниспадал.
Такой проделал долгий путь,

Боялся — лишний раз уснуть.
Не ел, не пил, скакал в тревоге,
Случалось всякое в дороге.
И вот удел – он опоздал!
А демон только это ждал.
У девы выпьет кровь он без остатка,
Людей лишит любить, тот демон теперь гадкий!
Забудет мир понятие любовь,
Сольётся с ядом страшным её кровь!
Но, шепчет на́ ухо́ Воителю Добро,
С ним победят они в округе зло!
Оно подня́ло Рыцаря к Зервану,
Он царь-тиран, но правит без обману.
Неумолимо правит и жестоко,
Но, время движется и в этом много проку!
Он божество во времени – Зерван,
Указ за временем следить – ему лишь дан.
Он вроде человек, со зверской головой,
Огромных два крыла мохнатых за спиной.
Нет у Зервана ни потомков, ни родных,
Сам из себя родился из иных.
Всех, кого встретил царь тот на пути,
Он умертвил, не дал с собой идти.
Он вездесущ, ведь он в пространстве время,
Он гонит дни, как-будто лошадь стремя.
На шаре в небе он стоит всегда,
И жезл в руках, и в зной, и в холода!
И от него не спрячешься нигде,
Не на вершинах гор и не в воде.
Ни в бездне неба, звёздном хороводе,
Ни в пропастях земных и не в пещер проходе.
Зерван всегда один, он самодержец мира,
Он крутит только шар, ни отдыха, ни пира.
Шар движется вперёд, он есть для мира время,
Он катится всегда, бессмертия он семя!
Он жезлом скалы разрушает,
И звёзды свергнуть он решает.
Жезл у Зеравана – символ полной власти,
Ему подвластны все земные страсти.
Не может, ну никто, противится ему,
Подвластно всё Зервану одному!
Он под ногой толкает шар вперёд,
Зерван решает, чей уйти черёд.
Никто не встанет рядом с ним,
Он вечно вечностью гоним.
Лишь смерти божество выходит на пути,
Чтоб мёртвых собирать и быстро отойти.

И вот впервые Воин на пути!
Он встал пред ним и не даёт идти!
— Как смеешь ты безумный здесь стоять! –
Стал царь от дерзости «Железного» кричать. –
Ты, человек, не смеешь быть со мной! –
Тебе чревато это страшною бедой!
Позвать сюда слугу из царства мёртвых!
Отныне жизнь твою считать из книг всех стёртых! –
Зерван, остановившись, так кричал.
Небесный свод от злости он качал.
— Не гневайся мне нечего терять! –
Пытался Витязь божество унять. –
Я не боюсь страданий, страшной смерти,
Меня не испугали даже черти! –
Промолвил наш бесстрашный господин,
Совсем без страха он стоял один.
— Я без Любви, ничто уж не боюсь!
За то, чтоб мёртвым быть, с тобой теперь я бьюсь!
Зерван-чудовище спустился к нему с шара,
Он раньше не видал любовного пожара.
Он не видал ещё любви такой,
Проникся вдруг он к Витязю с тоской.
— Что приключилось с тобой, Воин?!
Ты моего внимания достоин! –
Спросил вдруг неожиданно Зерван,
Шанс рассказать всё мною тебе дан.

И Витязь рассказал всё без утайки.
Не бы́ло это страшной байкой!
Зерван «Железному» поверил,
С главы до ног серьёзным глазом смерил.
Впервые пожалел земную он Любовь,
Сказал: «Я дам вам время вновь!»
Такое было в космосе впервые!
Зерван Любви уступит ныне!
Такое не бывало никогда!
Чтоб человеку божество сказало «Да!»
Чтоб смертному Зерван сейчас помог!
А Витязь убедить Зервана смог!
Он разогнал назад свой шарик,
Жезл засветился, освещая, как фонарик.
Зерван на пять минуток отмотал,
И Витязь, перед спящей, вновь предстал!
У них теперь в запасе пять минут,
Уста Любви его прикосновений ждут.
И Витязь прикоснулся к ним устами!
Не описать тех чувств, друзья, сейчас словами!

Вмиг в небе солнце замок озарило,
Согнав с построек старых Злости тень.
В груди Любви жизнь снова воспарила,
Она присела под деревьев сень.
Её улыбка озаряло нежно,
Лицо у Витязя, что рядом с ней стоял.
Лист золотой летел с ветвей неспешно,
Слова: «Люблю!» с души он ей ронял!